В критической литературе не раз указывалось на существование внутренней связи между творчеством основоположника жанра "крутого детектива" Хэммета и творчеством классика американской литературы Хемингуэя. Бесспорно, перед нами художники, обладающие разной степенью дарования, и такое сопоставление может кому-то показаться несостоятельным. Но в данном случае нас будет интересовать только единый творческий принцип, который и нашел свое воплощение у столь различных авторов. Э. Хемингуэй так писал о своей "теории айсберга": "Если прозаик в достаточной мере знает то, о чем он пишет, то он может и опускать некоторые вещи, и читатель при этом, если, конечно, писатель действительно пишет правдиво, будет все равно ощущать присутствие этих вещей так же сильно, как если бы автор упоминал о них.
Видимостью своего величественного движения айсберг обязан лишь тому, что только одна восьмая часть его находится над водой".
Опущенное, скрытое от глаз читателя предстает в контексте сложных ассоциаций, которые рождаются в читательском сознании в результате неожиданного появления в тексте так называемых парадоксальных деталей типа уже упомянутой канцелярской скрепки. Эти детали подобны ярким лучам света, которые выхватывают из непроницаемой темноты скрытый смысл происходящего. Но художественная формула, предложенная Хемингуэем, на самом деле отражает некоторые существенные особенности мышления современного человека. В частности, мы здесь сталкиваемся с таким явлением, как подтекст, который является воплощением диалогической природы нашего мышления. Это явление глубоко и всесторонне было исследовано советским ученым М. М. Бахтиным. Он, в частности, писал о том, что "событие жизни текста, то есть его подлинная сущность, всегда развивается на рубеже двух сознаний, двух субъектов", а если подтекст – "это встреча двух подтекстов – готового и создаваемого реагирующего текста, следовательно, встреча двух субъектов, двух авторов".
Основоположники "крутого детектива" с помощью различных художественных средств, создавая сложный второй план повествования, стремятся включить своих читателей в процесс сотворчества. Чисто детективная фабула нужна для того, чтобы создать атмосферу эмоциональной напряженности, тем самым им удается легко "подключить" читательское воображение в творческий процесс додумывания, дорисовывания того, что кажется поначалу неясным, неопределенным.
Если писательская манера Чандлера повышенно эмоциональна, то стиль повествования Хэммета подчеркнуто сдержан и даже холоден. Его герой, будь то оперативник Сэм Спейд или Нед Бомонт, ведет свой рассказ в подчеркнуто отстраненной манере. Но в то же время это не уменьшает внутренней напряженности. Как и Чандлер, Хэммет создает в своих произведениях очень глубокий смысловой подтекст. По мнению Г. Анджапаридзе, в каждом романе Хэммет настойчиво пытается раздвинуть рамки детективной интриги. Его цель не только развлечь читателя хитросплетениями сюжета, у него всегда есть что-то "про запас". В романе "Красная жатва" – это социальное обличение; в "Проклятии Дейнов" – размышления о природе зла; граничащая с патологией человеческая алчность и ее последствия – в центре сверхзадачи "Мальтийского сокола".