Джесси приглашает Тэмми на танец. Она соглашается, выходит вперед и держится так, словно знает об этом обществе всё. Да так и есть. Внезапно разбитная Тэмзи перевоплощается в богатую наследницу с ровной спиной и вздернутым подбородком. И этому глупо удивляться. Родители впихивали ей это в голову с самого детства, а такое не исчезает бесследно. Хочет она этого или нет, двигается она именно так, как хотела бы от нее ее мама. А разговаривает она медленно и уверенно, как мэр нашего города – ее отец.
– Потанцуем, Ренни? – спрашивает Бертрам, и я растерянно округляю глаза. Гляжу на него, морщусь, а он повторяет едва слышно: – Потанцуй со мной.
– А, да, конечно. Прости, я плохо спала.
Парень ничего не отвечает. Выводит меня в центр зала, выпрямляется и выдыхает так тяжело, что вмиг опускаются его широкие плечи. Одна его рука оказывается на моей талии, вторая – сжимает ладонь. Кадык Бертрама дергается, а сам парень сглатывает и не двигается, будто боится шевельнуться.
– Ты чего? – не понимаю я. – Ты такой бледный, Бенни.
– Не выдумывай.
– Нет, на самом деле.
– Я… – Он откашливается. – Я тоже плохо спал.
– Ты не умеешь врать. – Я подталкиваю парня, и мы наконец начинаем двигаться.
Рядом кружатся пары. Звучит расслабляющая музыка. Незнакомые мне люди тихо и спокойно общаются, медленно жестикулируя, медленно улыбаясь и медленно отвечая. Я вдруг думаю, что богатым некуда спешить, вот они и растягивают даже самые короткие слова. Они так похожи на нас, на простых смертных, и тем не менее между нами огромная пропасть. Реши я с кем-то поговорить, это бы обернулось большим недопониманием.
В лучшем случае.
Мне неожиданно кажется, что за нами кто-то наблюдает, и я оглядываюсь.
– Ищешь кого-то? – спрашивает Бертрам, а я перевожу на него взгляд. Мне не нужно вновь дружить с ним два года, чтобы расслышать в его голосе насмешку.
– Не ищу.
– Ты не умеешь врать, так же, как и я.
Он притягивает меня к себе еще ближе, а я недоуменно вскидываю брови.
– В смысле?
– Ты знаешь, о чем я.
– Нет. – Качаю головой. – Не знаю.
– Ты прекрасно выглядишь.
– Думается, ты другое имел в виду. Но спасибо. – Я опять чувствую на себе чей-то взгляд и осматриваюсь. – Все эти люди знакомы с твоим отцом?
– Нет, конечно. Было бы классно, если бы он знал по имени хотя бы десяток.
– Тогда что они здесь делают?
– Работают. – Парень криво улыбается. – Знаешь, у докторов есть халаты, у военных форма и квадратные ботинки. А у людей Верхнего Ист-Сайда – пиджак и галстук. Они выходят на охоту, вооружившись дорогим одеколоном. Работают и днем и ночью, то и дело продавая свои слова, мысли. Да и самих себя.