Дверь распахивается, и я вскрикиваю, прижавшись всем телом к изголовью кровати. Однако в комнату входит Уилл со стаканом в руке.
– Ты чего? – спрашивает он. – Что происходит?
– Он опять был здесь, о боже мой, я сумасшедшая, я свихнулась. – Я закрываю руками лицо, раскачиваюсь, не понимая, что со мной творится. Мелкая дрожь сотрясает тело, и меня передергивает, как от неприятного скрипящего звука. – Я его слышала, он в моей голове, я ничего не могу с этим поделать, не могу, не могу…
– Тише, – успокаивает Уилл, он совсем близко, прямо перед моим лицом, – здесь никого нет.
– Его здесь нет, пока ты рядом.
– Значит, я никуда не уйду.
– Правда?
Уильям поправляет мои волосы и касается пальцами щек. Я не узнаю его. Его взгляд совсем другой, не такой, как прежде, и мне ничего не остается, как тонуть в этом взгляде. Мне нравится такой Уильям Гудмен.
– Правда, птенчик. Иди сюда. – Парень ложится рядом и притягивает меня поближе. Я не сопротивляюсь. Кладу голову на его грудь и крепко зажмуриваюсь, потому что боюсь, что отец вновь появится в комнате, что он опять ударит меня или ударит Уилла. – Всё будет хорошо, слышишь? Здесь никого нет, только ты и я.
Это последнее, что я слышу, прежде чем проваливаюсь в сон.
Отец больше не приходит.
Я просыпаюсь от ноющей боли. Раскрываю глаза и скручиваюсь, будто в живот мне хорошенько врезали. Виски вспыхивают. Все тело горит, и мне так паршиво, что я скатываюсь с постели и несусь из комнаты. Мельком вижу, что на кровати кто-то есть. Ноги не слушаются, я чудом добираюсь до ванной комнаты и падаю рядом с унитазом.
Никогда в жизни мне не было так плохо. Все тело скручивает, а перед глазами мельтешат разноцветные точки. Я упираюсь ладонями об унитаз, громко и прерывисто дыша.
– Черт, черт! – меня качает. Я бы легла на ледяную плитку, но боюсь, что меня опять вывернет наизнанку, поэтому я крепко зажмуриваюсь. В висках пляшет пламя. Чувствую, как тошнота вновь подскакивает к горлу, но всхлипываю и выплевываю ругательство, решив, что обойтись сейчас без сквернословия – значит слицемерить.
– Можно?
– Нет! – Хриплю я, но, естественно, Уилл все равно заходит в ванную, и мне ничего не остается, кроме как почувствовать себя еще более паршиво. – Уйди, Уилл, пожалуйста!
– Ты как?
– Угадай.
– Что ты приняла вчера?
– Наверняка что-то мозговыносящее, раз сегодня мы очнулись в одной постели.
– Ты так быстро унеслась. Не думал, что ты вообще меня заметила.
Уилл протягивает мне полотенце, а я стыдливо морщусь. Поверить не могу, что мы с ним спали вместе, а сейчас я сижу, положив голову на унитаз. Что со мной? Почему это происходит? Мне становится так обидно, что злость вскипает в венах диким пожаром, и теперь я смотрю на Уилла не виновато, а разъяренно.