Она уходит, больше не взглянув на меня, а я с силой стискиваю зубы. Что за идиотское оправдание? Что за идиотский разговор? Я нервно тру ладонями лицо и срываюсь с места.
– Ты куда? – взволнованно спрашивает Кори. – Реган!
– Пройдусь.
– Я с тобой.
– Нет. – Иду к двери. – Я хочу побыть одна. – И выбегаю из номера.
Не знаю, сколько брожу по городу. Более того, я смутно представляю, куда вообще иду. Просто шагаю по проспектам и улицам, смотрю по сторонам, но в голове ни черта не откладывается. Сиракьюс больше не кажется мне волшебным местом. Я вдруг понимаю, что это такой же город, как и все остальные. И не важно, высокие здания или низкие, много парков или мало, скрещенные улицы или параллельные. Важно то, с кем ты здесь находишься и как ты себя чувствуешь. Даже самое красивое место в мире не избавит от уродства в груди, которое растет и распускается, как ядовитый плющ.
Раньше мне казалось, что есть какая-то магия в вечном движении. В путешествиях и познании неопознанного. Но сейчас я понимаю, что мало двигаться. Нужно, чтобы кто-то еще и за руку держал, кто-то близкий, а не чужой. Какой смысл в открытиях, если их разделить не с кем? Какой смысл в движении, если двигаешься один? Иногда людей вокруг много, а на деле оказывается, что рядом – никого.
– Осторожно! – доносится до меня вопль какой-то женщины, и я вижу перед носом автомобильный капот. Машина тормозит в нескольких сантиметрах от моих ног, я зажмуриваюсь от страха и только потом понимаю, что перехожу дорогу на красный свет.
– Ты что, спятила? – возмущается водитель и выскакивает из салона. Что ж, день просто великолепный. Еще одна стычка, а не прошло и получаса. – Ты куда смотришь, куда…
Я встречаюсь взглядом с водителем и чувствую, как грудь обдает кипятком. Не могу поверить! Мы застываем в немой растерянности. Глядим друг на друга и молчим, потому что говорить сложно.
– Реган? – наконец спрашивает парень и улыбается. Я соскучилась по этой улыбке. Тепло проносится по коже, воспоминания ударяют в голову похлеще алкоголя, и я резко встряхиваю волосами, не веря в то, что вижу этого человека перед глазами. – Ренни!
Он кидается ко мне и обнимает, прижимая к себе так крепко, что у меня сводит тело, но я не сопротивляюсь. Позволяю себе расслабиться и тоже обнимаю его.
– Бенни…
– Вот это да! Черт! – Парень отстраняется и широко улыбается. Автомобили сигналят, а мы не обращаем внимания. Смотрим друг на друга и как придурки лыбимся. – Как же так, господи, поверить не могу. Ты настоящая? – Он вновь хохочет. – Точно?
Я жадно осматриваю парня, притрагиваюсь пальцами к его иссиня-черным волосам, к заросшему подбородку. Касаюсь широких плеч, а потом гляжу в глаза. Они у него невероятные: изумрудно-синие с рыжеватой крапинкой. Парень выше меня на голову, а я уже и забыла, как это – стоять под его пристальным взглядом и ощущать себя мелкой.