Как ни странно, но и в этом Настя оказалась совершенно права.
Подойдя к двери, она не стала ни стучать, ни звонить. Осторожно толкнув входную дверь и убедившись, что дверь вовсе не заперта, Настя медленно, не спеша вошла в тёмную прихожую. Почти сразу же в прихожей зажёгся свет и Настя, встрепенувшись, приготовилась объяснить, кто она такая и почему оказалась здесь, да ещё в таком странном виде… но объяснять было просто не кому. Прихожая была совершенно пуста… и кто в таком случае зажёг в ней свет — тоже было совершенно неясно.
«Странно! — невольно подумала Настя, ещё раз внимательно оглядев пустую прихожую. — Впрочем, это же сон, а во сне ещё и не такое бывает!»
Но ведь кто-то живой должен был быть в доме, даже во сне!
На кухне горел свет, и Настя тотчас же поспешила туда… и обнаружила наконец-таки первого живого человека в квартире. Впрочем, живым назвать его можно было лишь условно.
На кухне, под столом, спал мертвецки-пьяным сном разлюбезный Вероникин папашка. Вокруг него в полном беспорядке валялись порожние винные бутылки… одна бутылка, наполовину ещё полная, сиротливо возвышалась посреди грязного неубранного стола.
Внимательно рассматривая «безутешного» родителя, Настя почувствовала вдруг некое смятение, что ли. А что, если Веронику уже похоронили вчера, что, если она опоздала… впрочем, во сне трудно опоздать… или такое всё же возможно?
Настя вновь вышла в прихожую, огляделась по сторонам.
Вокруг по-прежнему было тихо, но в комнате справа тоже было светло, и Настя пошла туда по коридору. Заглянула в комнату и остановилась на пороге, как вкопанная.
Это был сон, всего только сон… но даже во сне ей стало вдруг страшно.
В комнате, почти на самой её середине, стоял на трёх табуретках красный гроб, а в гробу Настя с ужасом увидела мёртвую Веронику. Тускло горела единственная свеча у изголовья, на стуле возле гроба сидела, пригорюнившись, одинокая старушка в тёмном платке. Некоторое время старушка ещё сидела неподвижно — возможно, она дремала — но вот старушка пошевелилась, подняла голову и увидела в дверях Настю. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
— Я… — начала было Настя и тут же запнулась, не зная, что сказать дальше.
Она хотела объяснить старушке, что Вероника была её лучшей подругой, что погибла она по несчастному стечению обстоятельств, спасая именно её, Настю, а потому Настя не могла не придти сюда. А этот её странный внешний вид не имеет никакого совершенно значения — всё это потому только, что одеваться Насте было некогда. Да и потом, если всё это только сон — какое, скажите, значение имеет внешний вид…