Тем не менее многим ученым поиск мутаций в здоровых клетках представляется занятием, лишенным смысла. Столетнее бытование теории соматических мутаций утвердило идею о том, что опухоль является чудовищно мутировавшей версией нормальности, а раз так, то зачем тратить силы и время на поиск мутаций в здоровых тканях? Тем более что лишь недавно методы секвенирования ДНК стали достаточно точными и дешевыми для того, чтобы фиксировать редкие генетические изменения в крошечных образцах здоровой ткани.
В поисках озарения профессор Фил Джонс и его коллеги из Института Сэнгера в Кембридже попытались раздобыть немного лишней кожи. Если говорить точнее, им хотелось найти образцы обычной кожи человека среднего возраста, которую не покрывали солнцезащитным кремом и не прятали под одеждой, иначе говоря, им нужна была такая кожа, клетки которой с большой вероятностью приобрели бы различимые мутации, испытав воздействие вредного ультрафиолетового излучения.
Это казалось непростой задачей, пока ученым не пришла в голову блестящая мысль обратиться к пластическим хирургам местной больницы, которые регулярно удаляли обвисшие и сделавшиеся лишними складки кожи век своих пациентов. После этой процедуры, независимо от того, проводилась ли она по медицинским показаниям или в косметических целях, оставались аккуратные маленькие кусочки кожи в форме крылышка, которые обычно отправлялись в контейнер для биологических отходов. Что важно, их удаляли с той части тела, которая, подвергаясь сильному воздействию ультрафиолетового излучения, остается, по-видимому, последним местом, на которое кто-то будет наносить солнцезащитный крем.
Благодаря щедрости четырех пациентов, готовых пожертвовать свои ненужные кусочки век науке, команде Института Сэнгера удалось тщательно изучить 234 крошечных образца этих хирургических обрезков. Используя высокоточный метод секвенирования ДНК, исследователи приступили к поиску мутаций из списка обычных «подозреваемых» – семидесяти четырех наиболее распространенных «генов рака», которые ранее связывали с развитием немеланомного рака кожи и других видов опухолей. Возраст доноров, пожертвовавших свои веки, составлял от 55 до 73 лет, все они были здоровы и не имели явных признаков рака кожи. В свете подобных характеристик то, что обнаружили Джонс и его коллеги, выглядело весьма и весьма удивительным.
Дело в том, что они ожидали найти хотя бы какие-то следы ущерба, оставленные ультрафиолетом и другими источниками. В конце концов, эта кожа провела более половины жизни, подвергаясь воздействию вредных факторов и претерпевая другие издержки человеческого существования. Но вместо этого исследователи обнаружили, что изучаемые ими клетки пронизаны тысячами мутаций: иногда их было столько же, сколько находили в некоторых полноразмерных опухолях. Другой неожиданностью стало открытие того, что эти образцы внешне совершенно здоровой кожи были на самом деле мозаикой из групп мутировавших клеток, известных как клоны, каждая из которых возникла из какого-то одного поврежденного предка. Всего один квадратный сантиметр кожи содержал около 40 различных клонов, самый крупный из которых включал в себя около 3000 клеток.