Попутно я заметила, как заходили желваки у Демона. Ой-ой, похоже, саму Же-Же ожидает смертельная инъекция. Я поспешила разрядить атмосферу:
— Реми, беги к Жаклин и скажи, что папа освободил тебя сегодня от уроков и разрешил погулять, — говорю торопливо, не желая чтобы Демон дошел до нужной кондиции и начал бы при ребенке высказываться в адрес Же-Же. — И не бойся, милый, я сейчас поговорю с папой, а потом скажу мадам, чтобы она больше так не шутила.
Я легонько подтолкнула малыша к выходу.
— Нет, — рявкнул Демон, похоронив мою надежду на тихую благодать. — Сын, иди и скажи мадам, чтобы срочно пришла ко мне в кабинет. А потом отправляйся гулять с Мейли.
Счастливый Реми стремительно выбежал из кабинета, оставив дверь нараспашку и создавая немыслимый грохот на своем пути. Когда я прикрыла дверь, Демон продолжил:
— Мы возвращаемся в Париж. Тебе необходимо продолжать учебу…
Он еще что-то говорил, но главное я уже услышала — Париж. В ушах уже гремели фанфары, заглушая демоновское "бла-бла-бла", звучала барабанная дробь. А душа наполнилась вкусом торжества, пропиталась запахом свободы и во всю душевную глотку исполняла "Марсельезу". Я с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться с места и не забацать посреди кабинета победный танец племени Мумба-Юмба. А еще схватить за уши Демона, притянуть к себе и расцеловать всю его бандитскую рожу.
— … так что Мейли убедишь именно ты, — закончил Демон свою речь и вопросительно уставился на меня.
А я что? Я что-то пропустила и вовсе не собираюсь в этом признаваться и распалять гнев этого чудовища.
— Хорошо, — прочирикала я и широко улыбнулась.
Я знаю, что улыбка — это мое оружие. Улыбаюсь я так же очаровательно, как бабка Эсмеральда. Уверена, что Демон, глядя на мою улыбку, всегда думает о своей прекрасной безвременно ушедшей жене. Вот пусть о ней и думает, а не о моем пространном "хорошо". Мало ли, что хорошо, — на душе у меня сейчас хорошо, вот потому и улыбаюсь. Да на волне этой эйфории я способна убедить Мейли в чем угодно. А заодно и Же-Же заверить в том, что она наша надежда, оплот, наше знамя, и еще бог знает что. Хоть бы никто не сбил мой энтузиазм.
Когда я порхала к выходу, в дверь тихо поскреблись.
За ней оказалась напуганная и несчастная Же-же. Впрочем, ожидание предстоящей беседы с Демоном никого еще не осчастливило.
— Входите, мадам, Вы, кстати, любите укольчики? — вопрос Демона, да и весь его обманчиво спокойный вид не предвещали ничего хорошего.
Уроков с Моникой мне будет очень не хватать. Эта удивительная женщина с волшебным голосом заставила меня поверить в собственную неотразимость и могущество. Моника всегда была строга и требовательна, но часто повторяла, что мне дано природой слишком много, а потому и спрос с меня будет большой.