Удар плети не заставил себя ждать. Мне даже смешно стало — придумал бы уже что-нибудь более действенное. Нет, конечно, это не похоже на комариный укус, просто я давно привыкла и перестала бояться боли. На Хенга мне плевать, у старого козла больше не было на меня рычагов давления. Но они по-прежнему остаются у Демона. И лишь по этой причине я продолжала подчиняться Мастеру.
Но терпение мое не безгранично. Меня можно истязать тренировками и побоями, морить голодом, выносить мне мозг непосильной учебной программой. Но меня больше нельзя сдернуть с кровати за волосы, невозможно поставить добровольно на колени. И меня никто не может заставить раздеться, пока я сама этого не захочу.
— Заплыв сегодня отменяется, Мастер, — я широко ему улыбаюсь, — погода не благоволит.
— Ты, поганый обрубок песьего хвоста, — прошипел Хенг, опуская руку с зажатой в ней рукояткой плети.
Что ж, Хенг не глупый, и тоже понял, что своей плеткой он теперь может разве что бакланов погонять. Ведь у старого Мастера нет полномочий воспитывать местных жителей, а ему, наверное, так хочется… И других учеников у него тоже не было — идиотов больше не нашлось.
— Да пошел ты, собачий хрен! — я намеренно его провоцирую, нащупывая границы терпения и полномочий своего мучителя.
Смотрю ему прямо в глаза… И зря — реакция последовала незамедлительно. Взгляд Хенга мгновенно изменился и поймал меня в плен. Я осознала, что произошло, но была уже не в состоянии разорвать зрительный контакт. Я слишком ослабла за последние месяцы, и подобные игры стали мне не по силам.
— Раздевайся, — звучит жесткий приказ.
От моих попыток сопротивляться подчинению голова взорвалась болью, а в глазах потемнело.
*****
Пальцы ног онемели от холода. Вода в ручье еще минуту назад закрывала мои ноги по щиколотки, а теперь подступает к коленям. Не понимаю, откуда взялось столько воды. Она бурлит и продолжает подниматься, заковывая мое тело в ледяной плен. Когда клокочущий ручей подступает к моей груди, он перестает быть прозрачным — вода темнеет и кристаллизуется. Мне трудно дышать и невозможно пошевелиться. Черная вода преобразовалась в толстый пласт льда и сдавила мою шею.
Вокруг темно и только два ярких огонька приближаются во мраке. Ужас затопил мой разум, когда в огоньках я узнала глаза Хенга. Мне не видны очертания его тела, лишь два огненных глаза, но я знаю этот взгляд и понимаю, что это конец. Затылок пронзает острая боль, прежде чем ослепительное пламя вырывается из страшных глаз.
В ярком свете огня я вижу Доминика. Он зовет меня и протягивает руки, но пламя, уже охватившее мое тело, не позволяет ко мне прикоснуться. Огненные искры касаются пальцев Ника и плавят, как воск, живую плоть. Огонь распространяется по его телу, и Доминик страшно кричит. Но я сама уже горящий факел и не смогу ему помочь.