И хорошо, что я держу ее за руку, потому что то, что происходит дальше, уже за гранью фантастики.
Приняв заказ, девчонка не торопится отнести его на кухню. Она направляется к клиенткам, на столе которых красуется обувь, берет ее, подходит к Светке и бросает на пол подле ее босых ног.
Иногда гром тише, чем этот стук каблуков.
А молния не так быстра, как Светка, которая срывается с места.
Глава 15. Кирилл, прошлое, три года назад
Я успеваю дернуть ее за руку, и, пока она недоуменно плюхается на диван, официантка уходит.
– Да она же… – тяжело дышит Светка. – Эта чертова булка с пышками на щеках…
Она снова порывается подскочить, но натыкается на мой взгляд.
– Сядь, – остужаю ее порыв побежать следом и как-нибудь отомстить.
Светка понятливая, и это меня тоже в ней подкупает. Выдохнув, успокаивается, посматривает на свои туфли и комментирует со смешком:
– А впрочем, личный паж – это даже забавно.
Кто-то также находит ее шутку забавной, и она собирает еще пару смешков. Даже клиентки, у которых рядом с тарелками еще недавно была ее обувь. А у меня резко портится настроение, на душе как-то паршиво, а когда Светкины пальчики вновь начинают ползти по моей ладони, я просто их стряхиваю.
– Понимаю, – она кокетливо улыбается, – ты так быстро заводишься, лучше я сделаю все, что хочу сделать с тобой, когда будем в машине…
Она понимает не так, но главное, что перестает меня трогать. Единственное, что я был бы не против подержать сейчас в руках, – сигарета. Отворачиваюсь к окну, где вовсю дышит лето, и уже собираюсь выйти на пару минут, когда к столику приближается та же официантка.
На подносе два бокала, бутылка вина. А взгляд направлен туда же, где недавно был мой, – на окна, за которыми шевелится жизнь. И я снова невольно засматриваюсь. Не знаю, почему не могу, а главное – не хочу отвернуться.
Слышу, что Светка что-то бормочет, но игнорирую, потому что девчонка все ближе. И мне кажется очень важным поймать ее взгляд.
Недаром говорят, что самая темная ночь перед рассветом, а тишина иногда оглушает. Потому что то, что происходит дальше, – внезапно, как взрыв разрозненных кадров.
Официантка останавливается у столика. Светка наклоняется, решив наконец-то обуться. А потом неожиданно выпрямляется и как-то неловко подается вперед. Настолько неловко, что задевает поднос, и с него тут же скатываются и бокалы, и бутылка вина, цена которой как у некоторых годовая зарплата.
Звон.
Красные пятна, ползущие по итальянскому мрамору.
И теперь, только теперь, когда изумленно распахиваются глаза у девчонки, я понимаю, что они как камни, рожденные в сердце вулкана, – цвета обсидиана.