Только когда вдалеке показался дымок родной «избушки», я облегченно вздохнул.
Понфирий увидев меня в таком виде, чуть не поседел раньше времени. Охая и ахая, он отправил нас с Кощеем в баньку, где мы нормально отмылись и разомлели, а когда вернулись в дом, стол уже был накрыт. Мы ужинали не торопясь и с наслаждением, а домовой все пытался подсунуть нам на тарелку, то еще один кусочек мяса, то парочку оладий, то подложить горячей скворчащей картошечки.
— Фиря уймись, мы же так лопнем.
На что тот только отвечал улыбаясь.
— Ничего с вами не случится, кушайте, кушайте, а то вот как исхудали, а на тебе, — ткнул он вилкой в сторону Кощея, — вообще одни кожа да кости остались. Все, я теперь вами займусь, глаз с вас не спущу, будете у меня как следует питаться по нескольку раз в день, а я прослежу, чтобы все, что на тарелках положено съедали.
Я застонал.
— Понфирий, я больше не могу, объелся, спать пойду. Костя ты как?
— Я тоже, пожалуй. День сегодня тяжелый был, пора и на боковую.
Выскользнув из-за стола, мы опрометью кинулись наверх, пока домовому не пришла идея еще чем-нибудь накормить уставших домочадцев.
Утро нас застало солнечной погодой, чем здорово порадовало. Костя предложил сходить проведать Настю и рассказать ей о вчерашних похождениях. Я был не против, потому что хотел проведать Грома и немного на нем прокатиться. Магия коня действовала на меня успокаивающе, а мне необходимо было вернуть душевное равновесие.
Настя естественно очень расстроилась, что ей не удалось сходить с нами на болота, да еще и обозвала дураками, при этом рассказав несколько способов изгнания Кикиморы.
Почувствовав себя полными невеждами, мы клятвенно пообещали, что если куда и соберемся, то сначала заглянем к ней за советом или возьмем с собой и только после этого отправимся совершать подвиги или с кем-нибудь сражаться. Гром встретил меня радостным ржанием. Выведя его из конюшни, я быстро вскочил в седло, и мы понеслись навстречу ветру. На душе сразу стало спокойно и хорошо. Все проблемы отошли на второй план. Сейчас не было ничего кроме моего коня, несущего меня вдаль.
Вдоволь нагулявшись, я вычистил Грома и, попрощавшись с ним, вышел из стойла.
Костя собрался забежать в деревню к Марье, а я решил составить ему компанию.
У дома знахарки толпилось несколько человек.
— В очередь, ребятки, — сказал нам седовласый мужчина с грустными, отчаявшимися глазами.
— Что опять случилось? — спросил я Кощея и мы, не сговариваясь, взбежали по лестнице и ворвались в избу.
— Марья, что происходит?
— Потом, — прошептала она одними губами.