— Добрый вечер! — Провозгласил мой спутник. — Вы были прекрасны!
Тогда я отважилась немного выглянуть и заметила ее возле зеркала. Женщина встала со стула, подбирая подол платья. Статная, без единой морщинки, в окружении цветов и облачка из нежных духов, она с интересом разглядывала Диму. Обвела его взглядом с головы до ног, качнула головой, кажется, не веря самой себе, и напряженно сдвинула брови.
Сейчас вышвырнет, — подумала я.
Но дама, напротив, как-то особенно восторженно вдруг вздохнула.
— Ты испортишь погоду! — Воскликнула она, складывая изящные руки с идеальным маникюром на своей груди. — В костюм нарядился! Натворил опять чего?
— Нет, — это уже хохотнул Дима.
— Всю жизнь сюда в своем тряпье ходил, а тут… Ох, — женщина быстро скользнула взглядом по мне, — я, кажется, все поняла.
Эй! А я ничего не поняла! Что здесь, вообще, происходит? Она что, знает его?!
Калинин сделал шаг в сторону, и я оказалась перед ее глазами. Мои пальцы судорожно впились в подол сарафана. Почему-то стало страшно, и еще как.
Оценивающе оглядев мой «наряд» женщина наклонила голову набок и вдруг расплылась в улыбке. Приятной, открытой. Кажущейся такой знакомой…и… И тут я все поняла.
Эмоции накатили волной. Блин! И как сразу не догадалась!
Эти глаза. Синие, как море. Отливающие зеленым, растворенным в ярко голубом, словно небо. Нос, прямой и длинный. Мягкие губы правильной формы с отчетливо очерченной галочкой сверху. И благородного черного цвета волосы.
— Мам, это Маша. — Радостно сообщил Дима. — Маша, это моя мама, София Александровна.
Бли-и-ин! Стоило внимательнее читать программку, там ведь были фамилии всех солистов. Меня захлестнула волна стыда. Все же найдя в себе силы, пожала ее протянутую в приветствии руку. Изящную, тонкую, горячую, как у самого Димы.
— Рада познакомиться, Маша. Наслышана о тебе.
— И я… рада. — Кивнула, сжимая ее ладонь.
Как сильно нужно нажимать, чтобы рукопожатие из вежливого приветствия не превращалось в лихорадочную тряску? Ох, расцепите нас кто-нибудь, кажется, меня разбил паралич! Но женщина сама первой расцепила пальцы, даруя мне свободу.
Мою футболку уже можно выжимать. Так я была напряжена. Спасало только отсутствие видимого презрения на ее лице.
— Как тебе наше выступление? — Мягким голосом спросила она.
Понимая, что тону в ее глазах, перевела взгляд на Диму. Тот одобрительно кивнул.
— Прекрасно, — ответила я, с трудом подобрав подходящее слово.
— На самом деле, Маша в восторге, — улыбнулся Дима, подмигивая. — Хлопала так, что чуть ладошки не отбила.
Как смешно!
— Не преувеличивай, — смутилась я.