Ответом мне было лишь легкое подергивание головы. А когда его кудряшки, осыпанные сединой, словно благородным серебром, качнулись и упали на лоб, мне почему-то в голову пришла мысль о том, что я никогда не знала своего отца. В положенном смысле. Что-то такое смутное, родом из далекого детства, проплывало иногда перед глазами. Сильные руки, теплый бархатистый голос, читающий красивые стихи, крепкие объятия перед сном… И карусели. Кажется, он обожал карусели. Или только кажется…
Взглянула еще раз на пытающегося успокоить нервы дядю Ваню и пошла на кухню. Сделала ему чай, отнесла. Вернулась, накормила рыбок, помыла посуду, провела ревизию в холодильнике. Долго думала, вспоминала, как варят куриный бульон, потом просто залила водой замороженную курицу и поставила на огонь. По-быстрому приняла ванну, а вернувшись, застала уже пенный потоп на плите. Сделала газ тише, прибрала последствия бульонного побега. Чуть не лишившись пальца, почистила лук. Порезала. И лук, и палец. Заклеила пластырем. Палец. Лук же отправила в кастрюлю.
Пока искала пластырь, нашла в аптечке пакетик популярного средства от первых признаков простуды, заварила, напоила своего подопечного. Поговорила с рыбками, поговорила с подопечным. Рассказала и тем, и другим о том, что начальник заставил меня купить нормальную одежду. Посмеялись.
— Давай, садись, попей бульончика. — Поставила перед дядей Ваней тарелку и ложку. — Приятного аппетита.
Он приподнялся и сомнительно посмотрел в суп, от которого поднимался горячий пар. Ни картошки, ни лапши там не наблюдалось. Как и хлеба рядом, на столе.
— Просто попей горяченького. Говорят, что организм не должен отвлекаться на переваривание пищи, должен бросить все силы на выздоровление. — Виновато улыбнулась. — На самом деле, я и картошки-то не нашла…
— И так хорошо. — Шмыгнув носом, Иван приблизился к тарелке. Взял ложку, зачерпнул бульон, попробовал.
Посолила? Не посолила? Мозг упорно отказывался вспоминать.
— А сама чего не ешь? — Одобрительно кивнув, спросил он.
— Не знаю… А можно?
Гончар вскинул брови.
— Вот же глупая. Нужно. — Махнул в сторону кухни. — Бери тарелку и весло.
— Чего? — Уставилась на него.
— Ну, весло. — Рассмеялся. — Ложку, то есть. На жаргоне. У нас тут на вокзале такой контингент работает, еще и не так заговоришь.
Улыбнулась и пошла за ложкой. Вот и мне, наверное, придется всю жизнь прожить чернорабочей. Кто ж меня возьмет по чужим документам в вуз? Никто.
Принесла тарелку с бульоном, поставила на стол, села напротив дяди Вани.
— Вкусно? — Спросил он, зачерпывая ложкой горячее варево.