; Čilinská Z., 1973, Taf., XXX,
12, LIII,
11; LVII,
1; LXII,
16; LXXIV,
26; LXXXIII,
17; XCI,
12; CXXX,
12; CXXXI,
1 — из одного могильника]. Их изображения известны в живописи третьей четверти VII в. на Афрасиабе. Такой же изогнутой саблей вооружен всадник на пластине из Верхнего Чир-Юрта [Магомедов М.Г., 1975, рис. 3,
2]. Тем более удивляет, что их так мало обнаружено в степных погребениях — только в Перещепине и Глодосах. С VIII в. здесь и у авар на Дунае сабля надолго стала почти прямой или прямой (рис. 5,
37). С какими изменениями в тактике или в защитном вооружении связаны эти колебания кривизны сабли — пока неясно.
Деревянные ножны мечей IV–VI вв. имели длинные брусковые скобы для ремня, на котором они, судя по изображениям, висели вертикально [Амброз А.К., 1971б, рис. 14, 1, 31–34]. Единственная такая скоба из нефрита относится к древностям I группы (рис. 5, 7). Вероятно, в степях преобладали более дешевые деревянные скобы. На Боспоре известны железные скобы, украшенные инкрустацией. С VI в. преобладают ножны с плоскими боковыми выступами в виде буквы «Р» или трехлопастными, часто окованными металлом. За петли на тыльной стороне выступов прикреплялись ремни, и ножны висели наклонно, более удобно для всадника. Оковки таких выступов (рис. 5, 15, 18, 21, 22, 24, 25) найдены в Арцыбашеве, Малом Перещепине, Глодосах (IV и V группы), Боровом (III группа), и, может быть, такой скобе принадлежат обломки из Иловатки [Смирнов К.Ф., 1959, рис. 7, 4]. Со второй половины VII в. на Западе преобладали полукруглые выступы (рис. 5, 23), но в наших степях раньше второй половины VIII в. они не найдены (хотя их изображение есть на упомянутой пластине из Чир-Юрта).
Лук — основное оружие кочевников. В комплексах I группы костяные накладки не найдены (предположительно к этой поре относят накладки из римских крепостей на Дунае: Интерцизы и др.). Только на Западе есть золотые обкладки двух сложных луков: большого боевого из Печюсёга и маленького из Якушовиц (рис. 5, 10–11) [László Gy, 1951]. Последний считают символом власти, а погребенного в Якушовицах — наместником гуннов. Но, возможно, что это просто модель, сделанная для погребения, подобно таштыкским моделям мечей и луков. Известно, что многие сложные луки вообще изготовлялись без накладок, и, может быть, поэтому в могилах I группы нет остатков лука. Судя по западным находкам и по золотым обкладкам, луки V в. не отличались от сарматских [Хазанов А.М., 1971, табл. VIII; Alföldi А., 1932, s. 18–24; Salamon Á., 1976]. Во II группе у концевых накладок чаще стали делать относительно массивные концы (рис. 5,