— Помозговала! Вона и Полинка уже подключилася к этой вашей неравной борьбе! А ей-то другая ведьма ведь может помочь! Имеет право!
— Что-о-о! — ошеломлённо взвизгнула кошка, выгнув спину.
По чердаку пролетел сноп искр.
— А то! Чо слышала! — воскликнул домовой и, отмахнув лапой, загасил искры, — Пожара мне токо не хватало! — пробормотал он. — Охолонься, Евдокия!
— Да, Полинка теперь опасна! А я об этом и не подумала! — сникнув, бормотала та. — Что ж будет?
И вдруг оказалось, что на балке сидит уже не кошка, а некая баба. Давненько Михалап не видел Евдокию в её собственном обличии. Ну, так, ничего себе баба. Хоть и упитанная, но, что называется — кровь с молоком. Толстая коса вокруг головы, одёжа справная и правильная — юбка длинная цветастая, кофтёнка с вышивкой и воланами да сапожки красные.
«Это скоко ж кровей девичьих она попила, чтоб в сто годков так-то глядеться? — ахнул домовой. — Та-ак, дай-ка вспомню! Да, да, да — я слыхивал о ней, Полуночнице, ещё при царе Николашке Первом. Это ж под двести годков. Сильна баба…».
— А ну как Бондарчиха ввяжется? — горестно бормотала тем временем Евдокия. — А тут надо ещё глянуть — кто кого одолеет? Мы с ней давненько в открытую не мерялись.
— И чо теперь? Будешь биться с ей? За Ларку? — удивился домовой. — На кой она тебе сдалась? Не пойму.
— А вот сдалась! — подпёрла руки в бока Евдокия. — Там есть за что побиться! Да и поздно уж на попятную.
— Тогда так: старуху Полину вовсе не трожь! — хлопнул рукой по балке Михалап, из которой тут же поднялось облачко пыли.
— Чо так? — вызверилась на него Евдокия, снова превратившись в кошку. — Пожалел? Ишь, жалостливый нашёлся!
— Не пожалел я! Больно надо! Но я тебе ужо говорил, Евдокия — смертоубийства не потреплю! А она уж подношенная. Ещё окочурится бабка, чего я Акиму скажу, когда свидимся?
— Ну, ладно! Не больно-то мне и нужна твоя Полина! Просто взбесилась я, когда Ларку не нашла. Договорились же с тобой, что кликну тебя и мы… А её нет. Вот морок на Польку и напустила.
— Напустила она! В руках себя держи, Евдокия! Или в лапах! — прищурился он. — Тебя ведь не поймёшь, чо у тебя.
Лара училась в Кубанском Государственном университете, чем очень гордилась. Университет имел очень богатую историю, а многие его выпускники стали большими учёными или известными персонами. В университет из педвуза он был переименован в 1970 году, но по сути так и оставался, в основном, кузницей преподавательских кадров для школ, колледжей и училищ. Лара, учась на бюджетной основе на физико-математическом факультете, тоже собиралась преподавать — математику. Будущая профессия, как и сам предмет, ей очень нравилась.