Раньше она была Ларой — скромной и неконфликтной девушкой, потом стала Аронией — способной схватить за ухо домового и скрутить в бараний рог ночное чудище, а теперь вот она ещё Проша — невидимый ниндзя, легко побеждающий матёрых врагов. Чего ей ещё от себя ждать? Имён теперь у неё — «як у собаки блох», как сказала бы чародейка Фаина. А батько Фома, наверное, поучительно изрёк бы: «Имя, доню, це не главно. Главно — чоловиком остаться». И, наверное, он прав.
Кстати, она ведь теперь ещё и Прасковья. Но, к счастью, эта сторона личности проявлялась в Проше лишь в детстве. А потом, надев казачью форму, Проша, будто забыл её вовсе — да и себя тоже — посвятив свою жизнь службе. Хотя и он не имел явно выраженных личных качеств, предпочтений или желаний. Для пластуна это всё лишнее, главное дело для него — защищать, спасать, красться, проникать, быть невидимым и неслышимым. Идеальным воином стала Прасковья, так сказать — истинно Прошей. И теперь в облик Аронии, благодаря ей, добавились лишь уникальные способности. И ещё — стремление служить своему отечеству, не жалея ни сил, ни самой жизни. Ну, с этим Арония как-нибудь справится, преодолев эту тягу к служению. Всё ж, она девушка, а не солдат.
Кстати, благодаря жизни, прожитой с Прошей, Арония теперь знала ещё два языка — кубанскую балачку и черкесский. Что ж, как говорится — «може, присгодятся».
Но Арония никак не ожидала, что кое-что из этих новых знаний и способностей ей «присгодится» уже сегодня.
* * *
На завтрак Полина Степановна подогрела магазинные блинчики с творогом, которые Арония проглотила, даже не заметив их вкуса. Потому что решилась, наконец, сказать бабуле о том, что она переводится на заочное отделение.
В ответ она ожидала бури или, по крайней мере — возражений и советов. Но Полина Степановна лишь сказала:
— Да? Хорошо! Коли ты так решила, делай, как считаешь нужным. Ну, пока, внученька! — направляясь к вешалке, сказала она. — Я ухожу. Студия сегодня в детском доме выступает, опаздываю.
И, одевшись, упорх… То есть — убежала. Нет, всё ж, ушла.
А что Арония считает нужным, она пока и сама не знала.
Честно говоря, она надеялась, что бабуля затеет с ней полемику, в ходе которой ей и удастся как-то сформулировать свои планы на будущее. Но её бабуля в последнее время сильно изменилась, живя на своей волне — а это цветы и бальные танцы. Прямо какая-то пожилая цветочная фея! Аронии она тоже предоставила полную свободу, в условиях которой — танцуя и радуясь жизни — жила теперь сама. Особенно это было заметно по их питанию. С едой теперь она вообще не заморачивалась, как раньше. Никаких супчиков, оладий, пирожков и котлеток. Теперь они ели одни полуфабрикаты, поставляемые ею из магазина и ближайшей «Кулинарии». Не особо вкусно, зато времени свободного — валом. Что Полину Степановну, гастролирующую со своей бальной студией по городу, подобно цыганской шансонье, вполне устраивало. А Ароние, занятой учёбой, это было вообще без разницы. Просто непривычно.