На миг меня парализует ужас. Айюла скрючилась на полу почти в той же позе, что Феми, и зажимает рукой бок. Сквозь пальцы течет кровь, а нож — Айюлин нож — до сих пор в ней. Айюла замечает меня и слабо улыбается.
— Смешно вышло…
Я бросаюсь к ней.
— Она… она… хотела меня убить.
Бинты не справляются, кровь не останавливают, поэтому, проигнорировав Тейда, я достаю из походной аптечки ножницы и срезаю нижнюю половину своей рубашки. Я хотела сразу вызвать скорую, но не рискнула: нельзя, чтобы Тейд общался с посторонними до моего приезда.
— Нож я не вытащила, — говорит Айюла.
— Умница.
Я помогаю ей лечь, использовав свою куртку как подушку. Айюла снова стонет, и у меня сердце екает. Я вынимаю из аптечки медицинские перчатки и натягиваю их.
— Я не хотел ее обидеть.
— Айюла, расскажи, что случилось. — Выяснять, что у них случилось, совершенно не хочется, но нужно, чтобы Айюла разговаривала.
— Он… он… меня бил… — лепечет она, когда я разрезаю на ней платье.
— Я не бил ее! — кричит Тейд, первый мужчина, имеющий возможность отвергнуть Айюлины обвинения.
— …а когда я попробовала его остановить, он пырнул меня ножом.
— Это она с ножом на меня набросилась! Ни с того ни с сего! Черт!
— Заткнись! — велю я Тейду. — Не ты кровью истекаешь, так?
Я перевязываю Айюле рану, не вынимая ножа. Если выну, есть риск повредить артерию или орган. Я беру сотовый и звоню в приемный покой нашей больницы. Отвечает Чичи, и я беззвучно благодарю Господа, что ночные смены на этой неделе не Йинкины. Я объясняю, что вот-вот привезу свою младшую сестру с ножевым ранением, и прошу ее связаться с доктором Акигбе.
— Я понесу ее, — предлагает Тейд. Не хочу, чтобы он касался Айюлы, но Тейд сильнее меня.
— Ладно.
Тейд поднимает ее, несет вниз по лестнице, потом на подъездную дорожку. Айюла прижимается к нему щекой, словно они до сих пор любовники. Наверное, она пока не осознает серьезность произошедшего.
Я открываю заднюю дверь своей машины, и Тейд опускает Айюлу на сиденье. Я быстро сажусь за руль. Тейд обещает поехать следом за нами, остановить я его не могу, поэтому киваю. Сейчас четыре утра, улицы пустые, патрульных не видно. Я использую затишье по полной и по дорогам с односторонним движением гоню на ста тридцати километрах в час. До больницы мы добираемся за двадцать минут.
У входа нас встречают Чичи и доктора из травматологии.
— Что случилось? — спрашивает Чичи, пока два медбрата укладывают мою младшую сестру на каталку. Она потеряла сознание. — Что случилось? — настойчиво повторяет Чичи.
— На Айюлу напали с ножом.
— Но кто?