— У нас с Тейдом? — задумчиво уточняет она.
— Да.
Айюла снова облизывает леденец, потом отвечает:
— Тейд заявил, что ты сломала мое кольцо. Что ты обвиняешь меня во всех грехах и, возможно, причастна к исчезновению моего бывшего парня.
— Что… что… ты говоришь?
— Я сказала Тейду, что он свихнулся. Он трындел про твою ревность, про этот… как его? Скрытый гнев? Мол, вдруг… — Айюла делает эффектную паузу. — Вдруг мы уехали, а ты потом вернулась, чтобы… ну, чтобы потолковать с Феми?..
— Тейд думает, что это я убила Феми? — Я хватаю Айюлу за руку, хотя на сей раз она ни в чем не виновата. Как он мог подумать, что я способна на такое?
— Чудно, правда? А я ведь даже не рассказывала ему про Феми. Только про Гбойе. Может, Тейд в инстаграме прочитал… В общем, он хотел сдать тебя полиции, да, вроде так… Вот я и сделала то, что следовало сделать… — Айюла пожимает плечами. — По крайней мере пыталась. — Она утыкается в мишку и затихает.
— А потом?
— Потом он повалился на пол и заскулил: «Бо-о-оже, Кореде сказала правду!» Так что ты ему сказала, Ко-ре-де?
Айюла поступила так ради меня и пострадала, потому что я ее предала. Перед глазами плывет. Стыдно признаться, что благополучие мужчины я поставила выше ее благополучия. Стыдно признаться, что я позволила Тейду встать между нами, в то время как Айюла без колебаний предпочла ему меня.
— Я… я сказала, что ты опасна.
— И что, по-твоему, будет теперь? — вздохнув, спрашивает Айюла.
— Начнется какое-то расследование.
— Полиция поверит заявлению Тейда?
— Даже не знаю… Получится, что его слово против твоего.
— Против нашего, Кореде. Получится, что его слово против нашего.
По традиции йоруба близнецов называют Тайво и Кехинде. Формально, Тайво — старшая из близнецов, она родилась первой. Следовательно, Кехинде родился вторым. На деле же старший — Кехинде, это он велел Тайво: «Иди первая и все разведай».
Именно так отец относился к роли младшего близнеца. Тетя Тайво согласилась. Она беспрекословно слушалась его и безоговорочно ему доверяла.
Именно из-за беспрекословного подчинения тетя оказалась у нас дома в последний для отца понедельник.
Именно поэтому она орала на меня, требуя отпустить Айюлу.
— Нет! — орала в ответ я, прижимая Айюлу еще ближе к себе. Отца дома не было, я понимала, что поплачусь за свою строптивость потом, но ведь до «потом» еще нужно дожить. Его отсутствие придавало смелости, а неизбежность его возращения — решимости.
— Я пожалуюсь твоему отцу! — пригрозила тетя Тайво, но мне было плевать. Я уже составляла план нашего с Айюлой побега.