Едва заплаканное, искажённое страхом лицо Марины перестало стоять у меня перед глазами, как меня сразу же стали одолевать сомнения, сожаление и раскаяние в своём опрометчивом поступке. Зачем я согласилась четыре недели жить в чужом доме, на чужой даче, в чуждом мире? Хотя, если рассуждать здраво и отбросить вздорные потусторонние страхи, то ничего особенного в этом не было. Люди сплошь и рядом приезжают на чужие дачи и живут там спокойно. Не все, конечно, спокойно отдыхают, некоторые ещё как отрабатывают право пожить на природе, усердно копая, пропалывая грядки и прочими способами сводя понятие отдыха на нет. А вдруг и Марина захочет, чтобы я работала на её огороде или в саду? А я не хочу. Мне и на своём участке работать совсем не нравится, а тут ещё ковыряйся в земле на чужом. Нет, когда вернусь к подруге, сразу дам понять, чтобы не рассчитывала на мой земледельческий труд. Приготовить обед я ещё могу, но не слишком роскошный, ведь мне не улыбается мысль тратить несколько часов в день на стояние у плиты. Хотя, если вспомнить все эти изумительные приспособления на её московской кухне, то у неё и на даче, наверное, чудо комфорта. Это не мытьё зелени и мяса под краном в конце участка, а потом хождение туда-сюда то за одной вещью, то за другой. Наверняка водопровод у неё прямо в доме, хорошая плита, у которой работает духовка, всякие миксеры, электрические мясорубки и прочие устройства, облегчающие жизнь хозяйке. Это я сужу о своей даче, существование на которой приближает человека к первобытному состоянию, а у неё всё по ультрасовременному, удобнее, чем у меня в квартире. Может, даже интересно будет попробовать готовить на такой кухне.
Мой племянник в детстве очень любил песню «Мои мысли — мои скакуны». Вот уж действительно, скакуны. Только что я корила себя за опрометчивое согласие поехать к подруге, а сейчас уже предвкушала, как интересно будет приготовить обед, используя разные приспособления. Но «скакуны» сделали неожиданный поворот, и меня стали одолевать сомнения совсем по другому поводу. Я человек в меру аккуратный, а с чужими вещами аккуратный не в меру, но ведь бывает, что какой-то прибор уже «дышит на ладан», а, по закону подлости, выйдет из строя именно в тот момент, когда его буду использовать я. Положим, деньги у меня есть, и я могу заплатить стоимость такого прибора, пусть это даже дорогая вещь, но ведь мои сбережения, а точнее, сбережения моей семьи, потому что у нас общая касса, которой ведает мама, не беспредельны. Жалко всё-таки вот так впустую её опустошать. Я зарабатываю неплохо, а мама с папой — пенсионеры, не имеющие дурных привычек, требующих денег, но это накопления честных людей с ограниченными доходами. Нет, пожалуй, я буду готовить обед без использования навороченной техники.