«Мне что понравилось? Он и мне вопросы задавал, не только нелегалу: „А что думает куратор?“ Было видно, что не формально интересуется этим. Его больше всего интересовала информационная часть задания, какие вопросы надо будет осветить в ходе командировки, и работа с источниками — с людьми, в широком смысле слова. И он так на эти темы всегда с интересом смотрел…
Юрий Иванович был очень приятен в общении. Держался с сотрудниками не дистанцируясь — не показывая, что он старше по многим показателям…
Моё мнение о нём не изменилось на всём протяжении нашей совместной службы — с осени 79-го до июня 91-го».
А вот что вспоминал другой генерал — тот, кого мы называем Владиславом Николаевичем, и тоже про то время, когда генералом он ещё не был:
«По поводу стиля его работы — он во всё вникал. У него память была очень сильной. У меня были нелегалы, скажем так, в интересном месте… Когда я бывал в субботу дежурный по Главку — мы тогда ещё сидели в „доме 2“, на Лубянке, — Юрий Иванович предлагал: „Приходи в пол-одиннадцатого, в одиннадцать, я почитаю телеграммы, а потом мы по твоему делу покидаем шары“. (В выходной день на службе народу немного, проще общаться. — А. Б.)
Вот это было интересно! Мы наливали чай или кофе и начинали с ним „играть“, обсуждали: „А если так? А если нелегала вот туда, вот таким образом? А если для прикрытия сделать то-то?“
Я был тогда гораздо моложе — и мне в какой-то степени это льстило, что он со мной вот так обсуждал, что он соглашался с моими доводами. И вообще, „кидать шары“ было очень интересно, и мы проговаривали всё необходимое… Тогда я был заместителем начальника отдела и надо мной, соответственно, были начальник отдела, заместитель начальника управления, а потом только он, Дроздов. После всестороннего обсуждения Юрий Иванович говорил: „Вот так и пишем. Нелегалу — вот такую телеграмму даём, в резидентуру — такую-то“. Я говорю: „Но я же не могу от себя…“ — „А ты пиши от руки, пусть они поправят — а потом мы к нашему тексту вернёмся“.
Я не был его любимчиком, у него не было любимчиков, но раз пять мы вот так „шары катали“. Ему был интересен взгляд этого уровня».
Понятно, что генералы, «выращенные» (армейское выражение) Дроздовым, сохранили о нём самые добрые воспоминания. Но вот о стиле работы Юрия Ивановича говорит человек сугубо штатский, к Службе отношения не имеющий, — Елена Васильевна Кизимова, старший эксперт «НАМАКОНа» (о ней и о «НАМАКОНе» мы расскажем в следующей главе):
«Юрий Иванович был совершенно уникальный человек — во всём! Уникальные способности к работе с документами — возможность внимательного, осознанного чтения огромных массивов текста. Он даже как-то сказал мне: „Ой, Лена, что ты — я когда-то 900 страниц текста прочитывал за рабочий день“. Для меня, как нормального человека, сорок страниц — это я работаю, как бы фиксирую, а сто, если мне нужно вычитать какой-то текст, уже очень тяжело. Дикое напряжение! Дроздов, безусловно, владел техникой скорочтения. Он прочитывал все работы, что выпускал „НАМАКОН“, — обязательно, они все проходили через него, причём он там ещё мог опечатки какие-то заметить… Это уникальный совершенно человек!