Пауэрс отнюдь не хотел умирать, так что иголка с ядом, лежавшая в его кармане «на всякий случай», была в неповреждённом виде передана военным контрразведчикам, в чьих руках американец оказался вскоре после приземления.
Хотя первыми его встретили местные жители, а так как уже началась «космическая эра», появились первые спутники, и народ (смутно или осознанно) ожидал скорого полёта человека в космос, то Пауэрса они поначалу приняли за космонавта и даже, по русской традиции, хотели «угостить», однако не успели — приехали уже проинформированные товарищи из КГБ. Задержанного срочно отправили самолётом в Москву.
19 августа 1960 года лётчик-шпион был приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР к десяти годам лишения свободы: три года тюрьмы, затем — колония…
И вот тут заинтересованной стороне стало понятно, что появился реальный вариант обмена. Не потому, что Пауэрса можно было сравнить по значимости с Абелем, но вряд ли ЦРУ хотело оставлять своего человека в советской тюрьме.
К тому же, если о судьбе Абеля хлопотали «родственники из ГДР» («кузен Дривс» — в первую очередь), то облегчить участь Пауэрса стремились его действительные родственники из США, кровно заинтересованные. Они также сразу связали эти два имени.
Поэтому Оливер Пауэрс, отец пилота, написал письмо не только советскому лидеру Никите Хрущёву, но и… узнику федеральной исправительной тюрьмы в Атланте Рудольфу Абелю — можно полагать, что не совсем по личной инициативе. Он писал:
«Вы, конечно, поймёте моё беспокойство как отца о судьбе моего сына и моё страстное желание, чтобы моего сына освободили и вернули домой. Я имею намерение просить Государственный департамент и президента Соединённых Штатов об обмене с целью освобождения моего сына. Я имею в виду, что буду настаивать и сделаю всё возможное, чтобы добиться от моего правительства вашего освобождения и возвращения на родину, если власти вашей страны освободят моего сына и разрешат ему вернуться ко мне. Если вы согласны действовать в этом направлении, я был бы вам обязан, если вы сообщите мне об этом и поставите в известность власти вашей страны…»[51]
Он, узник американской тюрьмы, — да был не согласен! Вот только понятно, что к властям своей страны Абель никак обратиться не мог. Но за него это делали другие…
И вот что ещё говорил нам Дроздов:
«Хотя, возможно, ничего бы не получилось, если бы один из руководителей НАТО — не помню его фамилию — не написал письмо к президенту США. Он вспомнил выступление Донована на одном из заседаний — что у нас находится не только Пауэрс, но есть и другие, и надо решать их судьбу, используя этот имеющийся прецедент. Мол, хватит валять дурака! И Джон Кеннеди понял…»