Что касается тех его учеников, которые не как моду, а как нечто органическое восприняли модернизм, то к ним Серов относился с сочувствием и симпатией: и к Сарьяну, и к Кузнецову, и к тому же Петрову-Водкину.
Он часто посещал мастерскую Петрова-Водкина в те годы, когда работал над «Европой». Как-то, просматривая эскизы и этюды к «Купанию красного коня», над которым тогда работал Петров-Водкин, Серов сказал:
– Меня удивляет, как это вы так сразу достигаете парадности.
Таким образом, можно предположить, что, начав работу над античными сюжетами, Серов при помощи древнего искусства открыл смысл искусства новейшего, причем в его искусстве произошло органическое слияние декоративного искусства Древней Греции с новейшим искусством, тоже декоративным. И только тогда Серов понял, по какому пути он пойдет. Его «Европа» и «Навзикая» должны представлять собой декоративные панно. И уже после этого начал он техническую, вернее, детальную подготовку к работе. Он делал множество натурных зарисовок, чего избегал во время путешествия, боясь упустить самое важное – дух Древней Греции.
Сейчас он работал изо всех сил, где бы ни находился. Летом уехал в Крым и там рисовал дельфинов. Во время поездки по Италии всюду искал нужных ему быков. Любовался ими с таким же восторгом, как дворцами, музеями и памятниками.
«Вчера меня катали вечером по Риму – не дурен ночью Колизей. Сегодня еду в один дворец, где имеется и скот – быки».
В Риме он встретился с молодыми художниками, учениками Репина, только что окончившими Академию, – Бродским и Савиновым. Они посоветовали Серову поехать в Орвьето, где разводят племенных быков[85].
Серов тотчас же собрался и уехал. Он рисовал быков в Орвьето, в Сьене, в Генуе. Около тридцати листов итальянских альбомов заполнено рисунками быков.
В Париже, в Лувре, он сделал рисунок с дельфийской скульптуры, изображающей Европу на быке. Сам вылепил скульптурную группу Европы и быка так, как ему представлялась эта сцена и как это нужно было ему для композиции, чтобы потом обдумать, в каком ракурсе их лучше изобразить. Он сделал в Лувре несколько рисунков дельфийских кор, потом древней аттической коры с голубем, рисовал быков, но уже не с натуры, а с рельефов на сосудах, найденных в Микенах.
Потом в музеях Берлина и Рима – опять: коры, быки, рога быков, ноздри быков (ноздри чрезвычайно важны ему для его замысла).
В Париже, в мастерской своего приятеля художника Досекина, Серов увидел очаровавшую его натурщицу – итальянку Беатрису. У Беатрисы была тонкая девичья фигура, маленькие груди и глаза узкие и чуть раскосые, какие ему нужны были для Европы. Он попросил дать ему сеанс и нарисовал ее в позе Европы, сидящей на быке.