– Вот, смотри, – Игнис указал вдаль, чтобы Аксель мог сам увидеть ответ на свой вопрос.
Из ладони беловолосого вылетел ослепительный голубой луч – его видели даже друиды, – ударился в Анубиса, но не снес его на десятки саженей вдаль, как ожидал Аксель, а обхватил черное тело, как в кокон, и приподнял над поверхностью болота. Заворожённые зрелищем, наблюдатели заметили Мин только тогда, когда она выскочила почти из-под рук некроманта, и Анубис приземлился уже ровно перед ее носом.
– Ого, наша колдунья! – обрадовалась Мартина. – Жива и здорова.
– Ты чувствуешь на таком расстоянии? – скептически поинтересовался Дарк.
– Нет, но я же вижу.
– Анубиса ты тоже видишь. Так что не спеши с выводами. Вот скажи мне, тот парень, который перенес Анубиса через бочаг, живой?
– На вид… да, – осторожно ответила девушка.
– А на деле – нет. Это лич. Умерший некромант, который, применив собственную силу, сохранил душу в теле. Он выглядит так же, как и раньше, не разлагается, получает кое-какие дополнительные возможности в колдовстве и силу, во много раз превосходящую ту, что у него была раньше. То, что он сейчас сделал, только кажется простым, мы, даже объединившись с Игнисом, вряд ли смогли бы оторвать Анубиса от земли. Лич – очень опасный противник.
– Но ты сказал, это высшая ступень, не запретная, – напомнила Мартина.
– Да, она считается разрешенной. Личи контролируют себя, но и их нужно контролировать тоже. Душа остается в их теле дольше, ведь они держат ее сами, то есть они все помнят и обладают стандартным набором эмоций, но с течением времени душа все же неизбежно вытекает, выветривается, насильно удержать ее навсегда нельзя, и когда остается лишь дух, личей сажают на цепи, оставляя как источник некоторых сил. Или уничтожают.
– Жуть какая… – Мартину передернуло. – Что мы сможем ему противопоставить? Он и нас так поднять сможет с легкостью?
– Разумеется, нет, он воздействует только на нежить, даже колдунов не поднимет. Физически он слабее меня, но он может пустить усыпляющий газ, например, или даже отравляющий, а если сильно напряжется, тот этот голубой луч довольно ощутимо стреляет, так что близко к нему не подходи.
Мин в это время совершенно по-дружески общалась с личем, будто бы знакомя его со своим слугой, потом из-под земли вышли еще двое, одобрительно качали головами, улыбались. Сцена была такая идиллическая, что стало казаться, будто все зря. Ну хочет она с ними уйти – пусть идет, это ее выбор. Руки не связаны, никто ее не держит, Анубиса отключать не стали. Но отступать друзья не собирались.