От этих восторженных эпитетов в горле членов экспедиции будто возникла подушка из сладких маниок. И захотелось поскорее спрятаться от всей этой шумихи в бездну. Хотя до этого момента они немного боялись туда спускаться. И все были даже рады, когда надёжны люки батискафа захлопнулись и всё это закончилось.
«Зачем этот шум, если мы ещё ничего путёвого не сделали и не открыли?» — удивилась Лана. Хотя понимала, что в эту экспедицию вложены немалые средства, равноценные отправке космического корабля на неизведанную планету, и от них многого теперь ждут. Она гордилась своим Правительством, понимающих важность таких научных исследований. Хотя можно было бы понять это и раньше…
И вот огромный батискаф слегка качнулся и начал свой эпохальный спуск в неизведанную бездну Мари-Каны.
* * *
Поначалу ничего особенного не происходило и нашим студентам всё казалось довольно банальным. Как будто они плыли на обычном общественном гидробусе, направляясь в другой город. В иллюминаторах проплывали знакомые Виды морских обитателей — рыбы и медузы, а плавно снижающийся отрог горы, вдоль которого происходил спуск, украшали привычные водоросли, анемоны и кораллы. Учёные, тихо переговариваясь, склонились к своим приборам, уже ведущим регистрацию каких-то показателей и замеров. Научная аппаратура добросовестно брала пробы. Учёные что-то отмечали в своих планшетах. Всё это очень напоминало заурядные институтские лабораторные рейды. И Лана с Танитой и Сэмэлом, которым доктор Донэл, капитан экспедиции, поручил вести наружное наблюдение, скучая, переходили от иллюминатора к иллюминатору, явно скучали.
— «Мари-Каны — это белое пятно в научных знаниях о нашей планете!» — напыщенно процитировал навязший в ушах лозунг Сэмэл. — Теперь я понимаю, почему сюда никто спускаться не хотел! Пятно-то довольно скучное.
Лана только вздохнула:
— Ага! И в пределах видимости нет ни одной пещеры с древними табличками!
— А мне тут нравится, — заявила Танита. — Давно так не отдыхала: никаких тебе курсовых, тестов и заданий. Дома б тоже нашли занятия — с малышнёй гулять. А тут — свобода!
— Ага! — недовольно буркнул Сэмэл, стуча в окно иллюминатора пучеглазой ламинье, рассматривающей их компанию с явным осуждением. — Вон у кого свобода, а мы — узники. Хоть бы и нас выпустили погулять. Я даже с малышнёй согласен.
— Что тут нам велел высматривать доктор Донэл? — с недоумением всмотрелась в иллюминатор Танита. — Что-то необычное? Тогда не скоро мы его чем-нибудь порадуем.
Так прошло трое суток. Замеры и пробы, а также периодические вылазки учёных наружу — на мини-батискафах и в скафандрах — сильно замедляли движение вниз. Студенты пытались тоже к ним присоседиться, но их просьбы дружно игнорировали — не до них, идёт серьёзная научная работа. И они так и торчали у иллюминаторов, как наказанные дети.