– Приехала все-таки.
Она теряется.
– Привет… Да… ты же сам… – Лида окончательно теряется. – Поздравляю, – наконец собирается с силами она. – Отличная гонка.
– Да. Теперь все будут говорить, что всегда в меня верили и я самый лучший, да?
Именно это Лида и хотела сказать.
– Держи, – она отдает заранее приготовленный сверток с подарком. – Удачи завтра. Ты правда самый лучший.
– Спасибо. Мне пора, – Хальворсен быстро, не глядя, убирает сверток в рюкзак и резко разворачивается к выходу.
Лиде очень хочется снова пожелать ему удачи, победы завтра, – ему очень нужна эта победа. Но она молчит, не понимая, что происходит.
Он все-таки злится еще с прошлого раза?
Вечером, просмотрев все новости и материалы о прошедшей гонке, Лида спускается в холл – раз уж она все равно влезла в долги и разорилась на дорогой отель на все эти дни, то можно и кофе выпить нормально, в баре в холле, как приличный человек. Сгорел сарай – гори и хата. Внизу полно народу, все те же уже знакомые примелькавшиеся лица. Взяв чашку кофе у барной стойки, Лида ищет место, куда можно присесть. За ближайшим низким стеклянным столиком с двух сторон стоят два диванчика, на одном что-то обсуждают Томми и один из тренеров, а на другом диванчике, не обращая на них ни малейшего внимания, работает Иверсен. Лида хочет снова вернуться к стойке, но журналистка, заметив ее, чуть отодвигается и собирает разложенные на стеклянном столике бумаги, освобождая место.
– Спасибо, – кивает Лида. – Точно не помешаю?
– Привет. Ничуть.
– О, уже комментарии посыпались, - Томми напротив радостно смотрит в планшет. – Многие со мной согласны. Лидия, тебе даже не интересно, что я написал?
– Чушь какую-нибудь.
Иселин быстро усмехается, но тут же берет себя в руки.
– Я уверен, что сегодня у Хальворсена был разовый взлет. Скорее всего, один из последних или последний.
– Может быть, – кивает вдруг Лида. – Пусть даже и так. Но он все равно – боец. А впрочем… да пиши, что хочешь, – себя же идиотом выставляешь. Пиши свою чушь, ни черта больше ты не умеешь.
Тренер, выбравшись из-за столика, направляется к барной стойке.
– Я еще информацию собирать умею и разные истории раскапывать. Вот, например, интересно же, кто с кем поругался, кто с кем спит…
– Ты вроде комментарии свои проверить хотел? – не выдерживает Иверсен.
– Комментариев сейчас наберется. А историй у меня куча раскопана, даже тебе будет интересно.
– Не думаю.
– Да? – он вскидывается, с интересом глядя на черноволосую журналистку. – А вот представь историю: живет себе девочка из глухого Каутокейно, талантливая красавица, звезда местной драматической студии. В пятнадцать лет она уезжает в Тромсё, доучивается, играет в любительском театре. Там она тоже звезда. В семнадцать – поступает в школу искусств в Осло. К восемнадцати у нее уже есть три роли в кино – принцесса в детской сказке, главная героиня в подростковой драме и какая-то глухая дура в немецкой пьесе.