– Постойте, – вмешался Модест Дионисович. – Зачем же в фонтане? Он не для этого здесь стоит!
– То есть вашим пьяным гостям в нем купаться можно, а бедной маленькой амфисбене, которую они отравили, – нет?
– Ну если так ставить вопрос…
– Зачастую ответ зависит только от правильной постановки вопроса. Кусаев, мойте, а я пока прослежу за заменой воды.
Лутфи послушно направился к фонтану, неся вялую криптиду на вытянутых руках. Пожалуй, амфисбена начинала ему нравиться.
Дно фонтана оказалось сплошь выложено мелкой мозаикой, изображавшей веселую пляску многочисленных козлоногих существ и полуголых дев. Стоило опустить амфибию в прозрачную воду, как монстра начала лениво двигать конечностями. Шевеление было слишком неспешным, чтобы отвлечь Кусаева от разглядывания занятных сцен между фавнами и нимфами, поэтому он замер не меньше чем на минуту, притворяясь, что усердно купает страшилище.
– Вашему камердинеру определенно нравится мой фонтан, а вы говорили – пошлость, – заметил Модест Дионисович сзади, и даже по голосу было слышно, что ферт улыбается своим фирменным оскалом.
– Это как раз подтверждает то, что я был прав, – отрезал сэр Бенедикт, и Лутфи встрепенулся.
Досадуя и на себя, и на языкатого хозяина, парнишка начал усердно полоскать Амфисбеню в бассейне, благо та и не думала сопротивляться. Через пять минут активных водных процедур Кусаев собрался было уже вытащить криптиду наружу, как вдруг по гладкой мелкочешуйчатой шкуре проскользнули два зеленых огонька… Затем полыхнула красная полоска, голубая – и уже через секунду амфисбена запереливалась разными цветами так, что Лут чуть не упустил ее в фонтан, но вовремя спохватился.
Затаив дыхание, камердинер поднял сие чудо перед глазами и замер на несколько секунд, любуясь. В этот момент, сам того не осознавая, он до мельчайших подробностей скопировал поведение сэра Бенедикта, имевшего обыкновение таким образом восторгаться небольшими и по разным причинам симпатичными ему криптидами.
– Кусаев, надеюсь, у вас нет еще и эпилепсии. Не подумайте, что я черствый, просто амфисбене противопоказано падать с большой высоты. – «Сердобольный» хозяин и тут не упустил случая сыронизировать.
Зря старался. Как ни странно, уже по окончании первой недели службы засыпать на ходу Лутфи стал гораздо реже. Нервная система его пробовалась на прочность ежедневно, если не ежечасно, и оттого становилась все закаленнее.
– Она такая… такая… интересная! – с несвойственной ему восторженностью воскликнул камердинер, пропустив мимо ушей почти все реплики криптозоолога.