Директор зоосада испуганно пожал плечами, неотрывно пялясь в оранжевые глаза «коалы», которых оказалось ровным счетом двенадцать.
– Это, господа, ховала. Прошу любить и жаловать. А дрекаваков, вероятнее всего, не существует в природе. В этом, Калистрат Вильгельминович, вы можете убедиться, если наведете некоторые справки. Согласно поверьям, дрекаваки – духи, которых никто никогда не видел.
– Но в вольере постоянно что-то кричало. Вот у нас даже и стихотворение по этому поводу есть, – возразил директор и, собравшись с мыслями, продекламировал:
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя.
То, как дрекавак, завоет,
То заплачет, как дитя.
Сэр Бенедикт дернул глазом и настороженно спросил:
– Пушкин?
– Пушкарев, – поправил Калистрат Вильгельминович.
– Неужели Александр Сергеевич? – усмехнулся пристав.
– Зачем же? – не понял Меховой. – Полуэкт Евстратьевич, наш завхоз. У нас, знаете ли, поэтический кружок при зоосаде – тоже люди не далекие от культуры.
– Вот что, – криптозоолог решил покончить с фарсом, – ваш Пушкарев такой же поэт, как эта свистелка – дрекавак.
Доктор извлек из кармана и вручил хлопающему удивленными глазами директору трубочку с просверленными в нескольких местах дырками.
– Что это?
– Именно об этом я и хотел спросить вас. Этот инструмент был установлен в вольере.
Меховой простодушно подул в безобидную с виду трубочку, и та вдруг отозвалась протяжным хриплым воем. Все вздрогнули, включая многоглазого ховалу на плече у криптозоолога.
– Чувствую, местный городовой уделяет зоосаду недостаточно внимания, – со значением произнес Бесогонов.
Сопровождавший его Клопцов вытянулся по стойке смирно и, кажется, даже перестал дышать.
– Но что же тогда стало с Бредихиным? – робко спросил директор, вертя в руках свистульку и не зная, куда ее теперь деть.
– Вот это уже пускай полиция разбирается. Я могу сказать только то, что в данном вольере нет никого, способного съесть человека.
– А с этим вашим чудищем что? – Пристав указал на двенадцатиглазый пушистый шар, вцепившийся в плечо Брута.
– А ховалу я забираю с собой до окончания расследования. Мало ли что ваши молодцы сотворят с бедным существом.
– Не позволю! – вдруг продемонстрировал характер Меховой. – Это собственность зоосада!
– Покажите мне бумаги, где написано, что ховала принадлежит зоосаду. Если таковых нет, то я сдам животное на ваше попечение не раньше, чем закончится дело.
– Непременно. – Директор решительно пригласил всех вернуться в здание администрации.
– Странная ситуация, – пробормотал Бесогонов. – Что вы обо всем этом думаете, доктор?