– Лучше бы вы на его хозяйку так смотрели, – проворчал пристав.
– Мадам, не подскажете, а откуда у вашей воспитанницы такое диво? – Криптозоолог подкрался к женщине-судье и задал интересующий его вопрос вежливым голосом самого примерного ученика в классе.
– Батюшка мадемуазель Локотковой в Египет с посольством езживали, так вот привезла после каникул на нашу голову. Помяните мое слово, однажды чудище искусает пол-лицея!
– Это вряд ли, – сказал сэр Бенедикт, глядя на то, как образовавшееся вокруг рыжей барышни пустое пространство вновь наполняется заинтересованными кавалерами. Один только Аполлон отчего-то мешкал в сторонке.
В темной же душе криптозоолога боролись два желания: быть поближе к сфинксу и подальше от мадемуазель Локотковой. Пока хозяйка столь ненасытного, по мнению гранд-дамы, чудовища щебетала перед командой соперников, пытаясь при этом оборотиться выгодным ракурсом сразу ко всем десяти игрокам, криптозоолог подкрадывался к монстру. Он уже почти добрался до этого златошерстного красавца, вернее красавицы, что явствовало из деликатного абриса морды и ушей, когда откуда ни возьмись сбоку вынырнул неуемный Аполлон и схватил доктора за плечо.
– А вот и наш Венечка! Вы только, Эвлалия Витальевна, осторожнее, не будьте с ним слишком обходительны!
– Это отчего же? – вскинула медные бровки заинтересовавшаяся кокетка.
– Он не терпит женского общества, прямо весь цепенеет и способен даже лишиться чувств, такой впечатлительный наш Венечка. Зато свою чудищу можете доверить ему безбоязненно, всех четвероногих тварей он просто обожает.
Если таким образом банкир хотел одним махом вывести из игры под названием «флирт» нежелательного соперника, то сильно промахнулся, ибо, хоть и мнил себя сердцеедом, в женской психологии разбирался слабо. Какой же охотнице не захочется заполучить в свою коллекцию такой сложный, можно сказать ускользающий, трофей?
Мадемуазель Локоткова вся прямо встрепенулась от внезапного сообщения, тем более (пора уже это признать), облаченный в светлую спортивную форму, сэр Бенедикт оказался хорошо сложен и весьма недурен собой.
– И чем же вас так пугают дамы? Мы вас вмиг излечим! – проворковала она, настигая бедного доктора с той решительностью, с какой пума настигает лань.
Вот только пума не берет лань под локоток. А сэр Бенедикт скорее предпочел бы, чтобы его начали есть, чем прижимались к нему мерно вздымающимся бюстом.
Как оказалось, лицеистки имели обыкновение охотиться стаями, потому что с другого локтя медленно теряющего сознание Брута появились вторая и третья грации, бросившие остальных гостей, едва почуяв интерес товарки.