— И что это было? — раздражённо фыркнула Тахири. Ей было чуть за тридцать, у нее были волнистые светлые волосы, пронзительные зелёные глаза и три еле заметных шрама на лбу — следы пыток, перенесённых в плену у юужань-вонгов, когда ей было всего четырнадцать лет. — Сейчас не время мечтать наяву.
— Извини, — сказал Бен. — Я просто почувствовал… ну, не знаю что. Но что-то плохое.
— Плохое? — спросила Тахири. — Скайуокер, будь конкретнее.
— Это был мой отец, — ответил Бен. — С ним что-то случилось. Я почувствовал это.
— Что-то, как если бы… он умер?
— Откуда мне знать? — спросил Бен. Он хотел закричать, но понимал, что это был его страх, который воздействовал на него, пытаясь лишить способности думать и действовать. — Я почувствовал волну тревоги и… я думаю, надежды. После этого я не ощущаю ничего. Его просто там нет.
Лицо Тахири приобрело нейтральное выражение, что было плохим знаком. Она пыталась скрыть свои чувства.
— Это может означать кучу разных вещей, — заявила она. — И прямо сейчас у нас нет времени беспокоиться ни об одной из них.
Она снова перевела взгляд вперёд, и он взглянул туда же, в голубой туман за фонарём кабины.
— Это будет трудно, — сказал он.
— Я знаю, что трудно, — ответила Тахири. — Но у нас, Бен, есть своё задание и свои проблемы. Что бы ни случилось с твоим отцом, ты знаешь, чего он от тебя ожидает.
Бен глубоко вздохнул, собираясь с духом. Джедай не мог терять концентрацию, только не тогда, когда это поставило бы под угрозу его самого, его соратника по заданию и всех, кто на них рассчитывает.
Наконец он кивнул и проверил дисплей своего сенсора. Ничего.
— Наши сенсоры так же слепы, как и я, — сообщил Бен. — Было бы намного проще, если бы мы могли действовать активно.
В голосе Тахири появились насмешливые нотки.
— Ты думаешь? — спросила она. — Сражаться с пиратом в ближнем бою будет проще, чем увернуться от нескольких астероидов?
— Ну, так было бы быстрее, — сказал Бен, пожимая плечами. — И принесло бы больше удовлетворения.
Справа по борту появилась тень, крупинка тьмы, которая начала быстро увеличиваться, пробиваясь сквозь туманное свечение. Бен выключил двигатели и наблюдал, как крупинка превратилась в валун, а валун — в монолит. Он был бы гораздо более уверен в том, что сможет избежать неприятностей, если бы использовал ионные двигатели «Мий'тари», а не маневровые. Но даже сквозь облако плазмы приводы высветились бы на сенсорных панелях любого, кто притаился в засаде.
Наконец их дроид-астромех R9 — Нинетт — подала сигнал тревоги и отобразила прогнозируемый курс астероида на навигационном экране. Бен резко остановил корабль, а затем с благоговением пронаблюдал, как трехкилометровая масса чистого тёмного никелистого железа прошла поперёк их вектора движения.