— А сейчас меня можно использовать в качестве фамилиара?
Лира усмехнулась, встала с дивана.
— Это легко проверить.
Она сунула руку куда-то в недра складок платья, достав оттуда какой-то сушёный листик. Ее худые пальцы шустро размяли его в порошок.
— Духи! Хочу, чтобы этот кот чихнул, когда делает шаг!
Неожиданно сквозь меня словно пропустили ток. Я дернулся всем телом, пропуская острые волны какой-то энергии.
— Получилось, Джаспер! Я пропустила меньше Мощи, но проклятье удалось! А еще ты действительно кот.
Меня эта выходка разозлила. Пропускать Мощь мне не понравилось. Я сделал шаг в сторону Лиры с намерением царапнуть ее.
— Пчи!
— Ну вот, работает!
Все, теперь ее ничто не спасет!
— Пчи! Пчи! ПЧИ!
— Джаспер?
— Что ты наделала? Я даже подойти к тебе не могу! Пчи!
— Кажется, я намудрила с проклятьем. Тут, понимаешь, важна формулировка. Кажется, теперь ты чихаешь на каждом шаге, — в голосе девушки были как искренне извиняющиеся нотки, так и плохо сдерживаемые смешки.
— Пчи! Я заметил! Можно это развеять?
Девушка щёлкнула пальцами, и меня отпустило. Я сделал несколько пробных шагов, и чихов не воспоследствовало.
— Итак, ты ведьма, — сказал я, провожая глазами снова садящуюся девушку.
— Да, училась три года. Умею делать проклятья разных типов, от безобидных до очень опасных. Правда, Черного сертификата нет, но шляпу уже заслужила.
— Лира.
— Да?
— Ты же понимаешь, что я ничего не понимаю? Я кот! Это хуже ребенка! Я не знаю ничего! Вдруг этот мир вообще плоский?
Лира смутилась.
— С чего тебе начать объяснять?
— Где я вообще нахожусь?
— Самая окраина Асмина, города на юге Бравии. Бродячее поместье «Медоносный Призрак».
— Какой-какой призрак?
— Медоносный, — повторила Лира.
— А почему поместье бродячее?
Лира пожала плечами.
— Потому что может перемещаться между своими маяками. Сейчас, правда, мы имеем только один маяк, в пригороде Асмина.
— Перемещаться прямо целиком? — недоверчиво нахмурился я.
— Прямо целиком, — громогласно подтвердил Гальза.
— К слову, пока не забыла. Наш мир относительно можно назвать плоским.
Я охренел.
— Подожди! — девушка снова замахала руками. Очевидно, мои переживания отражались на моей… морде, — Плоским в том плане, что лежит в плоскости! Сам мир круглый!
Она взяла меня на руки (снова тепло и приятно пахнет) и поднесла к стене, где висела диаграмма слоеного пирога. Оказалось, это не слоеный пирог.
На желтоватом пергаменте были изображены семь разноцветных полосочек с картинками.
Первая, самая верхняя, выглядела как фамильная палитра, переданная отцом-художником сыну — бешеное смешение различных красок и оттенков, хотя преобладал бирюзовый, серый и малиновый. Краски складывались в вихри, спирали, спиральки. Следующий слой был черно-белым, состоящим из волнистых линий и набора странных значков. Третий был снежно-белым с синими фигурками людей. Четвертый слой был самым подробным — на нежно-зеленом фоне был изображен городок около башни. В городке ходили черные и серые человечки, а на башне стояли четверо более подробно выполненных человечка в смешных шляпках. Одна фигурка имела обычную, известную мне по картинкам в интернете ведьминскую шляпку. Следующий слой был огненно-красным, черным и серебристым, на фоне из языков огня десятки багровых силуэтов ковали что-то. Предпоследний слой был простым и одновременно самым притягательным — это был бездонный океан с едва уловимыми силуэтами странных морских существ. Последний слой был нарисован так, что у меня шерсть встала дыбом: в чернильной тьме, казалось, копошились тысячи разнообразных червей, змей и многоножек.