Я почувствовал слабый запах Гиз, доносившийся из-за ближайшей двери. Это чуток меня успокоило. А Ломье продолжал лекцию.
— Печаль господина Шенна можно убрать, лишь, м-м-м, восполнив определенный уровень недостачи. Поймите меня, огорченный господин Шенн, даже зная о готовящемся на вас налете, не станет шевелить и пальцем. В то же время, если вы согласитесь на его условия, то вы можете быть спокойны насчет сохранности вашего магазина.
— Полагаю, что ведьма, выпустившаяся со шляпой, — Лира провела двумя пальцами по плотным краям полей, — Может быть вполне спокойна за сохранность магазина.
Поджав нижнюю губу, Ломье покачал головой. Я стал еще более спокойным — из ближайшей решетки, спрятанной за витриной, донесся запах Гальзы. Не знаю уж как, но этому огромному ящеру без труда удается перемещаться в поместье.
— Вы не понимаете трагизм ситуации, мисс Фольди. Представьте, что поздно ночью, пока вы спите, в ваш магазин врываются четверо отморозков. Они достают свои инструменты, — с этими словами бугай Юлий извлек из сумки небольшой ломик. Глаза Лиры вновь округлились. — И уже примеряются к вашим витринам. Поверьте, они не станут, м-м-м, деликатно вскрывать замки. Они разобьют стекло и…
— Немедленно покиньте мой магазин. — в голосе Лиры не было мольбы или неуверенности. Это был по-настоящему строгий голос. Голос ведьмы.
— Необразованное быдло не понимает, где какие зелья. Они будут кидать в сумку как молоточковые противорвотные, так и чрезвычайно дорогостоящие препараты. Ущерб может быть колоссален. И, подходя к кассе, они могут случайно пнуть вашу мерзкую крысу…
Он занес ногу, чтобы пнуть меня. Представьте? Он всерьез решил, что странное животное в лавке ведьмы не несет совершенно никакой угрозы. Зря, ой-й зря.
Кратким, но очень мощным выбросом жара я откинул его на три-четыре шага, к донным духам спалив ему ресницы с бровями, непоправимо испортив ткань рубашки и сорвав шляпу. От неожиданности рэкетир звучно упал на задницу. Лицо его вытянулось и стало похожим на лошадиное. Юлий застыл со своим ломиком.
Немая сцена продлилась около пяти секунд. За это время лицо Ломье налилось красным, как спелое яблоко. Ожог.
— Юлий, разбей витрину, — хрипло приказал Ломье.
Но Юлий его не слышал. Он, открыв пасть, смотрел на появившуюся Медоносную. К его чести, у Ломье тоже открылась пасть. Да и у меня, откровенно говоря. Почему? Да потому что Медоносная была в ярости.
Худая нечеловеческая фигура, сотканная из тумана, застыла в воздухе в локте от земли. Низкое гудение ее мельтешащих крыльев вселяло ужас (Кот хотел убежать, но я не дал), по комнате гулял ветер. Саму Призрак было видно не очень хорошо из-за облака столь же разъярённых пчел. Темно-желтые точки в равной пропорции смешивались с серо-голубыми. Вид изуродованного призрака в гневно жужжащем ореоле никого не оставит равнодушным.