– Но что, если вдруг вернется моя мать? – Вдруг поменяла свое мнение Сэди, уверяя себя в том, чего она больше не чувствовала. – Когда она вернется, я должна быть здесь.
У меня внутри все опустилось. Ложь, созданная мной из лучших побуждений, теперь мешала спасти ей жизнь. Если Сэди будет считать, что ее мать жива, она никогда не уйдет. Тогда я поняла, что выбора у меня нет.
– Сэди, твоя мать…
– В чем дело? Есть какие-то новости? – но, увидев мое лицо, замерла. – С ней все хорошо?
В тот момент я поняла, что должна ей сказать.
– Я сходила в больницу, куда с ребенком отправилась твоя мать. Только ее там уже не оказалось.
– Не понимаю.
– Твоя мать побывала в больнице, где собиралась оставить младенца. Монахини предоставили ей койку и ухаживали за ней.
– Но моя мать не собиралась ложиться в больницу. Она собиралась спрятать мою сестру.
– Я знаю. Но она сильно ослабла после родов, сильнее, чем предполагалось. Ее охватила лихорадка, и началась инфекция. Поэтому они решили ее оставить и стали лечить. Немцы узнали, что она там, и пришли за ней.
– Ее арестовали?
Я не хотела говорить правду. Сказать Сэди, что ее мать забрали немцы, было тоже ужасно, но, по крайней мере, это давало надежду.
Но это была бы новая ложь.
– В больнице немцам не позволили забрать ее. Они знали, что ее ждет худшая участь, поэтому дали ей лекарство, что позволило ей безболезненно уйти во сне. – Я подошла и обняла ее. – Сэди, мне очень жаль. – Я сделала паузу, и с глубоким вдохом произнесла:
– Твоя мать мертва.
– Нет… нет, это неправда. – Ее лицо застыло, она не верила мне. Хотя она подозревала, что ее мать умерла тогда же, когда я отправилась в больницу, какая-то ее часть до сих пор цеплялась за надежду. – Ты говоришь это только для того, чтобы я ушла.
– Это правда… – Теперь мне было нечего сказать, чтобы унять ее горе. От ужаса у нее расширились глаза, открылся рот. Я приготовилась к крику, который бы издала на ее месте, такому громкому, что он привлек бы в канализацию людей и нас бы точно обнаружили. Казалось, она беззвучно страдает, хотя все ее тело затрясло. Ни слезинки не было в глазах. Я беспомощно стояла, пытаясь найти слова, которые могли бы ее немного утешить.
Наконец она успокоилась.
– А моя сестра?
– Монахини сказали, что твоя мать прибыла в больницу одна, без ребенка. Мне не удалось выяснить, что произошло. Но ребенка там точно не было.
– Наверное, и она умерла, – скорбным голосом проговорила Сэди. Я хотела утешить ее, но не знала, как именно. Она выпрямилась, отстраняясь от меня. – Ты была в больнице несколько недель назад. И все это время знала о моей матери. И ты ничего мне не сказала.