Когда я добралась до середины моста, поток идущих людей внезапно остановился. Мужчина передо мной так резко встал, что я налетела на него.
– Пшепрашам, – сказала я, извиняясь. Он не ответил и не пошевелился, но продолжил жевать кончик своей сигары. Я увидела, что мост не просто был переполнен, но и заблокирован. Полиция забаррикадировала мост в середине, не позволяя никому входить или выходить из Дебников.
– Что происходит? – спросила я мужчину, на которого натолкнулась. Я подумала, не устроила ли полиция внезапный контрольно-пропускной пункт, как они часто делали, чтобы проверить Кеннкартен. У меня были специальные марки в документы, приобретенные Анной-Люсией у своих немецких друзей, которые предоставляли бесплатный проезд по городу, так что они не стали бы придираться ко мне. Но прохождение таких КПП могло занять несколько часов, и я не хотела опаздывать к Сэди. Небо стало темно-серым, словно сейчас сумерки, а не полдень. Издалека донесся гулкий раскат грома.
– Актион, – ответил он, не оглядываясь.
– Здесь? – Я сжалась от страха. Я думала, что массовые аресты происходили только в еврейских кварталах.
Он вынул сигару изо рта.
– Да, в гетто в Подгуже, в соседнем районе.
– Я знаю, но в гетто уже никого нет.
– Вот именно. – В его голосе чувствовалось раздражение, будто я говорю об очевидных вещах. – Они ищут сбежавших. Евреи прячутся.
Когда я услышала это, мне стало тревожно за Сэди. Полиция оцепила район вокруг канализации, разыскивая избежавших ареста евреев. Я протиснулась вперед сквозь толпу. Дальше на улице я увидела, что немецкие военные и полицейские машины окружили со всех четырех сторон Дебницкий рынок. Там же стоял одинокий грузовик, в другое время я бы решила, что он привез скот на рынок. Странно, но теперь в кузове стояли скамейки, где могли сидеть люди. Полиция прочесывала окрестности, переходя от дома к дому и от лавки к лавке со своими ужасными собаками, пытаясь вынюхать тех, кто скрывался. Мое тело покрылось холодным потом. Разумеется, они обыщут канализацию и найдут Сэди и остальных. Расстроенная, я огляделась, прикидывая, есть ли другой способ пересечь реку, чтобы добраться до Сэди и предупредить ее. Но толпа сбоку и сзади не давала мне пошевелиться.
Внезапный крик пронесся сквозь толпу на мосте, зазвенев над выкриками немцев и лаем собак. С ближней к мосту улицы полиция вытащила из здания женщину лет двадцати с небольшим. Подол ее некогда модной юбки А-силуэта был порван, а блузка испачкана. На верхнем рукаве была завязана лента с голубой шестиконечной звездой. По ее одежде и спутанным волосам я поняла, что она пряталась в каком-то грязном месте. На секунду я задумалась, укрывалась ли эта женщина вместе с Сэди? Но женщина не была не такой мокрой и грязной, как если бы вышла из канализации.