– Если бы мы выбрались, то куда бы пошли?
Я засомневалась.
– Не знаю, – призналась я наконец. – Мы должны хотя бы поискать. Нужен вариант, если до этого дойдет. Если вдруг случится худшее… – Я попыталась представить, что могло быть худшим, но у меня не получилось. – Сол, у нас получится, но только ты должен помочь.
Я ждала, что он продолжит спорить со мной, но он не стал.
– Хорошо, – уступил он.
– Так поможешь мне? – спросила я.
Он неохотно кивнул, не глядя мне в глаза.
– Я пойду с тобой завтра вечером, и мы посмотрим, есть ли выход. – Уходить из канализации – это шло вразрез со всем, чего Сол хотел и во что верил, но он был готов найти для меня выход. – Но только, чтобы проверить, на случай, если придется экстренно выйти. А так мы никуда не уходим, – твердо сказал он.
Следующей ночью он встретил меня у туннеля.
– А как насчет решетки над пристройкой, где мы читаем? – спросила я.
Он замотал головой:
– Она наглухо заварена.
– Ты пытался ее открыть? – удивилась я.
Он улыбнулся.
– Я многим могу тебя удивить, Сэди Голт. – Потом на его лице снова появилось серьезное выражение. – Но я заметил еще один туннель, когда отошел чуть дальше от пристройки. – Он двинулся в том направлении, а я последовала за ним, и когда мы шли по узкому туннелю бок о бок, наши руки время от времени случайно соприкасались. – По-моему, здесь может быть тропинка. – Он повел меня по трубе, но впереди был загороженный тупик.
– Надо ориентироваться по воде, – решила я.
Мы прошли в другой туннель, но он был кольцевой и привел нас обратно к комнате. Снова неудача. Наконец мы пошли по туннелю туда, где он расширялся, а вода неслась яростнее. Впервые с того момента, как мы здесь оказались, я снова увидела деревянные доски, с которых папа упал и утонул. Слезы застилали глаза, и я остановилась.
Сол подошел ко мне и положил руку на плечо, словно ощущая мою боль.
– Твой отец, он бы очень гордился тобой, – произнес он. – Как ты справлялась в канализации, как заботилась о матери. – Я не ответила. Какое-то время мы стояли в тишине и молчали. – Пойдем, – наконец сказал он. – Думаю, река в той стороне. – На мгновение я решила, что он подразумевает канализационную реку и говорит полную чепуху – ведь мы уже стояли на ее берегах. Но когда он повел меня в другом направлении, где потоки воды только усиливались, я поняла, что он говорил о Висле и выходе наружу.
Чем дальше мы шли, тем более знакомой становилась тропинка. Мы возвращались тем же путем, что и в ту ночь, когда Павел привел нас сюда, только в обратном направлении. Я увидела низкую, закрытую трубу, по которой нам пришлось пробираться, и понадеялась, что нам не придется снова лезть в нее.