— Никого.
— Вы долго были вместе?
— С прошлого октября.
— Ну, что я из тебя тяну клещами. Рассказывай, вы жили вместе? Сколько ему было лет? Ты его очень любила? Лягушонок!
— Нет, вместе мы не жили, любила очень, правда. Зачем это тебе?
— Чтобы ты забыла его раз и навсегда. Рассказывай.
— Он… преподавал у нас. Лет ему было, наверно, около сорока. В него все девчонки были влюблены.
— Но он был женат, конечно.
— Жена изменила ему, и он ушёл из дома, жил у друга, тот на год уехал за границу. Это я потом узнала. Я во втором ряду сидела. И он сказал после лекции: «Лаврова, останьтесь». Я и осталась. А он сказал: «Катя, я вас люблю». А я сказала: «Какое счастье»…
Я же ещё курьером на фирме работала, до конца работы по адресам, на почту можно было вечером. А в промежутке — к нему. И он сразу начинал меня кормить, я всегда была голодная. Целый день в городе. На каникулах говорила маме, что иду в библиотеку, и почти на весь день к нему…
Он всё просил остаться на ночь, но я не могла. Всего одна была ночь, он в этот день подал на развод, и мама уехала в санаторий.
А утром идём к его машине. И вдруг он остановился и смотрит: женщина отпускает девочку лет пяти, и она бежит к нему — папа! И он её на руки, и женщина подошла. Только раз на меня оглянулся. А потом прислал смс: «больше ничего не могу»…
— Когда это было?
— Перед самым дипломом.
— Ты его ещё любишь? Сейчас — любишь?
Она промолчала. Не могла же сказать, произнести: — Какой Дима! Я тебя люблю… Тогда всему конец, как с Надей.
А он подумал — значит, любит. Не стёр я у неё этого преда.
— Как его звали?
— Дима… Дмитрий Васильевич.
— Скажи, только честно, себе скажи, ты хоть раз кричала ему — да, Дима, да?
— Не кричала…
— Вот видишь, девственность твою он у меня украл, а женщиной так и не сделал. Это я сделал тебя женщиной! Значит, я у тебя и есть первый и единственный. Забудь его, слышишь? Совсем, навсегда. Скажи — да, Олег! Ну, скажи — да, да, да!
— Да, Олег, да!
— Пойдём домой, зелёненький, здесь грязно на земле…
Он твёрдо решил, что оставит её себе. Надолго? Пока не надоест? Но у Луизы выкупит, на общий стол не отдаст. Отпустит? Нетушки, как говорил Сом. Пусть будет рядом. И не только ночью, сутками! Поставит ещё один стол в приёмной, с зелёной лампочкой. Загорелась — заходит, на каблучках, но юбка миди, а то всех поувольняю.
Каким он был весёлым и радостным, когда это решил! Но до последнего дня мучился — вдруг не отдаст Луиза, даже за любые деньги?
Перебирал аргументы, не смотрел на неё. Она следила за ним глазами. Неужели всё, напился?