— Значит, не будет. С этим придётся смириться.
— Она просила, чтобы я вас уговорил. У меня просто слов нет, как вы можете поступать с ней так жестоко!
— Знаете, иногда самое лучшее, что можно сделать для любимой, это отпустить. Даже против её воли. У неё должна быть нормальная семья.
— Она так просила! Я просто не смогу ей сказать, что вы больше никогда не хотите её видеть. Я скажу, что вы это сделаете позже, когда будете в колонии. Здесь просто зарегистрируют, вас отведут обратно в камеру, а её — на улицу.
В колонии же дадут три дня свидания. И потом полагается сначала четыре раза в год по три дня, а потом, при хорошем поведении, шесть. И ещё короткие, по четыре часа…
Но для этого вы должны быть мужем и женой! Если бы всем любовницам разрешали свидания с заключёнными, это была бы не тюрьма, а публичный дом. Пансионат Луизы Александровны!
— Хорошо, скажите Кате, я её отпускаю. Она может уйти, или остаться. Если она готова ждать меня, да я всё выдержу!
— И обвенчаетесь? В той колонии, куда я постараюсь вас определить, есть маленькая церковь.
— Жениться, так женится, если она этого хочет, несмотря ни на что. Но скажите, сейчас пусть приезжает раз в неделю, не каждый день, ещё разболеется.
Алексей не стал ждать, когда выберется в пансионат, позвонил Кате, как только оказался на улице.
— Катя, он согласен даже на венчание.
— Какое счастье! Я так вам благодарна, что смогли его уговорить. А когда это будет?
— Надо подождать, пока его отправят в колонию. Потом он должен будет подать заявление, его будут рассматривать. В заключении — всё медленно, Катя, надо набраться терпения. Не один месяц пройдёт.
— Вы будете знать?
— Да, я вам обязательно сообщу.
— Спасибо огромное, я так боялась, что он не согласится.
— И ближе к середине будем добиваться УДО. Могло быть хуже, значительно.
— Я знаю, знаю…
Пока Олег оставался в Следственном изоляторе, Катя была в Москве. Так же ходила под окнами, только теперь в выходные, слово Олега по-прежнему было для неё законом.
Остальное время проводила с Максимкой, и он не отходил от неё, будто наверстывал время, когда её не было рядом. А когда укладывала его спать, звонила Луизе:
— Лу, вы не очень заняты?
— Для тебя я всегда свободна, Катя. Приходи, попьём кофе, хотя на ночь не полагается.
Позвонила в Питер, маме. Только теперь подумала — мама не подошла к ней в суде ни в перерыве, ни после заседания. И уехала, не попрощавшись. И не звонит…
— Почему ты ещё в Москве? Когда вернёшься?
— Не скоро мам, не раньше, чем Олега отправят в колонию.
— Нечего тебе там делать у чужих людей. С Олегом всё кончено, ты ему больше ничем не поможешь. У него своя жизнь, у тебя — своя.