— Это не телефонный разговор, мы поговорим, когда вернусь. Но пока Олег в Москве, я буду рядом. Пусть он видит меня хотя бы издали.
— Что ты придумываешь!
— Мама, я вернусь, и мы поговорим.
— Поговорим, конечно. И про экспедицию, когда ты оставила мать в больнице после операции и улетела с любовником отдыхать!
— Мама, что ты говоришь! Я же тебя спасала!
— Значит, он заплатил эти деньги?
— Нет. Лучше не будем касаться этой темы. Ты не замечаешь, что я всё время оправдываюсь перед тобой? Спокойной ночи.
Лежала, глядя в потолок. Почему самая сильная боль, чудовищное непонимание — от близких! Не выстраивается защита от них?
Наконец, Олега отправили в колонию. Недалеко от Питера, в средней полосе. Он попросил Алексея не устраивать никаких поблажек, знал, как относятся в тюрьме к блатным.
— Но могут вызвать к начальству и дать поговорить с Катей!
— Очень соблазнительно, но сокамерники подумают, что я стукач. Единственное — чтоб не били.
— Это само собой.
— И если вы приедете иногда с телефоном — будет самое то.
Когда Господь создавал женщину, Он создавал её для Адама.
Адам будет приносить ей пищу, и не только в Раю. Защищать от диких зверей, от жары и от холода. Она не будет мучиться от одиночества и плакать в подушку. Её никто не посмеет обидеть. Он будет пылинки с неё сдувать!
И Господь создал совершенную женщину, нежную, добрую, слабую — зачем ей сила, когда рядом Адам?
И до краёв переполнил ей душу любовью. До краёв.
Но мудрый Господь, как в человеческом организме, предусмотрел неисчерпаемые резервы! Вдруг Адам окажется слаб. Или — это в Раю одна Ева, а на Земле очень скоро окажутся и другие.
И когда волею Судьбы или Случая женщина остаётся одна, вдруг просыпаются скрытые силы.
Любовь и нежность остаются, им просто некуда деться. Но уходят глубоко вместе со слабостью.
И женщина, оказывается, может всё. И поднять мужчину, если у него кончились силы. И работать в любой отрасли не хуже любого мужчины.
Но стоит рядом оказаться настоящему мужчине, и всё возвращается, сначала любовь и нежность, потом и слабость. Но то, чему научила жизнь, остаётся.
Катя с Максимкой вернулась домой вечером. Открыла дверь своим ключом. Пахнуло родным теплом, был привычный уют, но пусто, такая огромная зловещая пустота.
— Ничего, Максимка, будем жить с тобой, и ждать папу.
— Долго ждать?
— Долго. Но мы всё равно будем ждать. А сейчас ты поешь, выкупаешься и спать. Я посмотрю, чем тебя покормить. Практически, пусто. А что у нас с деньгами?
— Деньги в ящике на кухне, я знаю!
— Я тоже знаю. Не густо, только на еду на первое время. Ты сейчас поиграешь в своей комнате, а я сбегаю в магазин. За порог не выходить. Тебе придётся слушаться меня, чтобы мне было легче ждать папу.