. Он всемерно пытался ослабить королевскую власть, интригуя против доверенных советников короля и поддерживая магнатов в их стремлении навязать королю новые ограничения посредством дополнений в Великую хартию вольностей и Лесную хартию.
С предшественниками Роберта Уинчелси — Джоном Печемом и Робертом Килуордби — Эдуарду I удалось выстроить достаточно эффективное сотрудничество, несмотря на существовавшие разногласия. Но Уинчелси не шел ни на какие компромиссы и не желал мира с королем иначе как на своих условиях. Естественно, Эдуард I не испытывал, да и не мог испытывать к нему никаких добрых чувств. Удобный случай расправиться с упрямым недоброжелателем появился в 1305 году, когда папская тиара досталась гасконцу Раймону Бертрану де Го, короновавшемуся под именем Климента V. До своего избрания он был архиепископом Бордоским и являлся, следовательно, подданным Эдуарда I. Хотя по сути Бертран де Го был ставленником Филиппа IV, с английским королем его также связывали добрые отношения.
На коронации нового папы Англию представляли Уолтер Лэнгтон епископ Ковентрийский и Личфилдский и Генри де Лейси граф Линкольнский. Первым результатом их визита в Лион, где проходила церемония, стала булла Regalis devotionis (лат. «Преданность королю»), которой папа аннулировал все дополнения, внесенные за последние годы в хартии настоянием английских баронов, а также освободил Эдуарда I от обещания их соблюдать на том основании, что это противоречило его коронационной клятве.
Король воспользовался своей дружбой с Климентом V, чтобы раз и навсегда избавиться от Роберта Уинчелси. Используя бумаги, переданные ему Хамфри де Боэном графом Херефордским, Эдуард I обвинил архиепископа Кентерберийского в организации заговора против короля. К этому он присовокупил все те обвинения, которые в свое время предъявлялись лорду казначею Уолтеру Лэнгтону — а именно, сношение с дьяволом, убийство и прелюбодеяние.
12 февраля 1306 года примас всей Англии был призван в папскую курию в Бордо, чтобы ответить на обвинения. Прелат обратился к Эдуарду I за разрешением отбыть на континент. На это король ответил: «Разрешение пересечь море, о котором вы просите нас, мы дадим вам охотно. Но разрешения вернуться назад мы вам не дадим и не предоставим, помня о вероломстве, лживости и предательстве, которые вы замышляли на парламенте в Линкольне с нашими баронами против королевского величества. Тому свидетельством — письмо, запечатанное вашей печатью, а также показания, ясно свидетельствующие против вас»[152].
И действительно, во Францию архиепископ Кентерберийский отбыл как положено и без каких-либо затруднений. А вот вернуться назад в Англию он смог только после смерти Эдуарда I. Полтора года архиепископ оставался в Гаскони в фактическом изгнании, хотя с формальной точки зрения все это время он находился в английских владениях.