Пока молодые люди шли к выходу, Кедрова высказала им в спину все, что думала о них в этой непростой ситуации, причем они узнали о себе много интересного и такого, о чем раньше даже и не догадывались. Во всей ее речи, нормальными общепринятыми словами были только предлоги и междометия, все остальное — это были производные от пяти известных нецензурного характера выражений. Когда входная дверь, закрываясь хлопнула, она еще, находясь в состоянии нервного возбуждения, сбавила тон и поставила итоговую точку, в своей «трогательной» душераздирающей речи:
— Вот, «сволочи». Я тут вся извелась, а они даже толком не могут сказать, что у нас происходит. Может, Хлоя, ты прояснишь, что здесь такое творится? — обратилась она уже к той, которая все это время находилась здесь и, явно, была в курсе событий.
— Я даже не знаю, что тебе и сказать, — сморщив прекрасный носик от грубо поставленного перед ней прямого вопроса, Карен все-таки попыталась успокоить «раскипятившуюся» хозяйку, — я сама ничего, лично, не видела. Когда я вышла, все было уже закончено: в груди моего брата торчала самурайская сабля, на полу валялось два трупа «япошек», а ребята затаскивали в дом раненого бандита. Я возьму на себя смелость предположить, что кто-то остался недоволен тем, что ребята, утром, из пятидесяти килограмм «Кокаина» сделали сотню, «разбадяжив» его обыкновенной пищевой содой, а полученный «товар» успешно загнали.
— Что!? — вытаращив глаза до невероятных объемов, выпятив губы, и вытянув лицо так, что оно стало похоже на мяч, предназначенный для игры в американское «Регби», не поверила в сказанное Елизавета, — Это что, действительно, правда?
— К сожалению, да, — подтвердила Синди, начинавшая постепенно приходить в себя после перенесенного этим днем стресса, — и теперь нам срочно нужно «валить» из страны, а не то по нам точно справят поминки.
— Уехать? — переспросила Елизавета, презрительно «передернув» восхитительным личиком, — А, на какие, стесняюсь спросить я, шиши?
— Как я понимаю, — метнула на нее глазами «молнии» Хлоя, желавшая прекратить этот никчемный ей разговор, — деньги у мальчиков есть, и довольно большие: они все-таки сто килограммов «Кокса» продали. А если тебе хочется знать подробности — дождись их, они тебе все растолкуют. Поверь, тебя «кидать» никто не собирался. В деле участвуют все. А сейчас, пойдем лучше глянем на пленника, да, если ты помнишь, нам велели убраться.
— Пусть моют здесь сами, — недовольно высказалась взволнованным голосом Кедрова, — они нагадили, а мы должны разгребать и за ними вылизывать?