Оторвав первый пакет, прекрасно соображая, что именно намерен делать его, почти уже зять, он протянул его Майклу.
— Отлично! — «бросил» тот, сам тем временем размышляя, как же лучше теперь поступить, вслух, при этом, произнеся — Что же интересно лучше, «Кокаин» сначала насыпать или муляж?
— Сначала лучше засыпай соду, — произнес, как оказалось, опытный Ситнев-старший, — японцы всегда проверяют, с той стороны, где только-что упаковано. Поэтому, ясно-понятно, там должен быть «кокс», а не что-то другое.
— Мысль замечательная, — удивился Майкл преступному опыту этого «опустившегося» уже человека, начиная, при этом, наполнять пакеты пищевой содой, — но откуда ты можешь все это знать?
— Понимаешь, — прищурив глаза, признался Альберт, активно помогая невольному компаньону-подельнику, — я ведь не только водочкой промышляю. Ничто человеческое и мне оказалось не чуждо. Поэтому, скажу честно, я несколько раз, по рекомендации надежных друзей, сбывал наркоту этим «япошкам». Они проверяют «товар» прямо тут же вовремя доставки. При тебе разрезают прозрачную упаковку в самом месте запайки, пробуют, для приличия на язык, после чего кидают тебе сумку с деньгами.
— То есть ты уверен, что курьер оттуда выбраться сможет? — спросил авантюрист, желая насчет участи брата хоть немного успокоить свою пытливую совесть.
— Определенно, — выпятив нижнюю губу, заверил опытный Алик, — надеюсь я свое пиво уже заработал?
— Да пей уже, вон в холодильнике его, хоть упейся, — обратился он к предполагаемому в будущем шурину, и чуть тише добавил, — решим свои проблемы, а там и брата, как-нибудь вытащим. Лишь бы он вышел оттуда живым.
Разговаривая с Ситневым-старшим, и размышляя над судьбой двоюродного кузена, он уверенно засыпал соду в свежие полиэтиленовые пакеты. Заполнив их все пятьдесят до половины, Майкл на остальную недостающую часть разделил весь отличнейший «Кокаин». Получившиеся упаковки он сразу же попеременно стал сносить в спальню Борщова, где его, с нагретым утюгом, ждала Карен. С верхней стороны упаковок, как и было сделано изначально, оставалось чуть более пяти миллиметров. Натянув целлофан за края, аферист положил его на край гладильной доски, свесив вниз набитую тару, девушке же подсказал:
— Положи сверху тряпку и гладь.
— Я уже поняла, — надула прекрасные губки Хлоя, негодуя за то, что усомнились в ее хозяйских возможностях, связанных с женскими домашними хлопотами, — что ж думаешь, я совсем уж тупая? К тому же я в криминальном бизнесе кое-что смыслю, и уже поняла, что вы «разбадяжили» «Кокс». А ты не боишься, что подставляешь своего брата?