Даже его движения стали другими: они сделались чужими, более плавными, пока он не дернулся в кресле, уставившись на противника. Лицо Прескота напоминало мраморную маску: красивую, застывшую и почему-то голодную. Улыбка заиграла на его губах, когда он сглотнул и протянул Уильяму пистолет.
Тот очень неохотно взял его и выстрелил. Текила. Плечи Уильяма облегченно опустились, а от меня не ускользнула капля пота, стекавшая по лбу принца.
Теперь оставалось всего два выстрела. Предыдущие были алкогольными. Любой из парней мог получить пулю-капсулу с табаско.
— Теперь тебе нравится игра? — негромко спросил Прескот. — Пробуждает воспоминания? Ты до сих пор боишься высоты из-за наших тогдашних пари?
Судя по тому, как побледнел Уильям, вопрос глубоко задел его, однако он поспешил расплыться в шальной улыбке.
— Кого это волнует? Давай расскажем твоей подруге, почему у тебя возникают приступы паники при нехватке свободного пространства? История чрезвычайно интересная.
Я затаила дыхание. Взгляды противников встретились. Панические атаки? Я вспомнила нашу первую встречу в аэропорту, до меня кое-что дошло, и сердце болезненно сжалось. Воцарилась тишина, только напряжение продолжало нарастать.
Внезапно у меня участился пульс. Хотя они играли в русскую рулетку без настоящих пуль, но, когда Прескот вытянул руку, осторожно взял пистолет и сунул дуло в рот, в этом жесте было что-то пугающее.
После выстрела прозрачная жидкость вытекла из его уголка рта.
Он рассмеялся и бросил пистолет в центр стола.
— Я победил, Уилли. Как в старые добрые времена. Давай… стреляй, — промурлыкал Прескот, и в его глазах блеснуло азартное возбуждение.
Как и у Уильяма. Оба, казалось, были зеркальным отражением друг друга. Но это зеркало уже пошло трещинами…
Напряжение стало настолько сильным, что я с трудом дышала. Вдруг пальцы Уильяма дернулись.
Я знала, что последний выстрел причинит боль им обоим.
Парни смахивали на хомяков, бегающих в колесе и даже не пытающихся вылезти оттуда: ведь никто не показывал им, что это вообще возможно.
Я отреагировала просто. Молниеносно подавшись вперед, я схватила пистолет и под потрясенными взглядами присутствующих выстрелила себе в рот последней капсулой.
Я сглотнула и… вот дерьмо! Рот горел… нет, он пылал как от чудовищного ожога.
По всему телу выступил пот, и я застонала.
— Твою мать!
— У-у-у-у! — закричал кто-то из толпы зевак.
Если бы я сейчас не проглотила язык, надрала бы придурку задницу.
— Сильвер! Зачем ты так? — Прескот вскочил, а я едва ли могла следить своими заплаканными глазами за его движениями.