Вслѣдъ за московской и петербургской администраціей другіе губернаторы начали конкуррировать между собой въ проявленіи антисемитизма. Особенно отличался волынскій губернаторъ Янковскій, избравшій себѣ спеціальностью выселеніе евреевъ изъ селъ и деревень. Этотъ губернаторъ придумалъ способъ не только, на точномъ основаніи правилъ 3 мая, не допускать евреевъ къ новому поселенію внѣ городовъ и мѣстечекъ своей губерніи, но и выживать окольными путями тѣхъ евреевъ, которые на законномъ основаніи имѣли право оставаться на жительствѣ въ селахъ и деревняхъ, какъ поселившіеся до времени изданія этихъ правилъ. По этимъ правиламъ, евреямъ была запрещена аренда недвижимаго имущества; въ толкованіи губернатора, имъ запрещена была и аренда жилыхъ помѣщеній. Этотъ запретъ и далъ Янковскому мысль избавлять деревни отъ жительства въ нихъ евреевъ тѣмъ, что евреямъ приказывалось прекратить всякія отношенія къ недвижимымъ имуществамъ, въ которыхъ они проживали, — силой полицейскаго распоряженія уничтожались договоры на наемъ помѣщеній въ деревняхъ. Несмотря на то, что въ силу закона 27 декабря 1884 года, прекращеніе арендныхъ договоровъ, незаконно заключенныхъ евреями или лицами польской національности, могло имѣть мѣсто только по суду, путемъ иска, предъявляемаго губернаторомъ или генералъ-губернаторомъ, — Янковскій полагалъ, что онъ можетъ обойтись безъ суда и прекращать силою административнаго воздѣйствія не только письменные договоры, но и словесныя соглашенія о наймѣ квартиры тѣмъ или другимъ евреемъ. Орудіемъ этого воздѣйствія для Янковскаго служило положеніе объ усиленной охранѣ 1881 года, по которому губернатору предоставлялось высылать административнымъ порядкомъ изъ данной мѣстности лицъ порочнаго поведенія. Находя, что каждый еврей, не подчинившійся незаконному распоряженію о прекращеніи отношенія къ недвижимой собственности, обнаружилъ порочное поведеніе, губернаторъ по истеченіи опредѣленнаго срока высылалъ такого еврея въ порядкѣ закона объ усиленной охранѣ. Такихъ выселеній въ волынской губерніи было множество. Конечно, приходилось подчиняться, такъ какъ, въ сущности, жалобъ на распоряженія губернаторовъ или генералъ-губернаторовъ о выселеніи на основаніи положенія объ усиленной охранѣ, быть не могло. Судьба того или другого человѣка, почитавшагося губернаторомъ порочнымъ, независимо отъ основаній для такого признанія, считалась по закону рѣшенной окончательно и безаппеляціонно.
Только немногіе изъ потерпѣвшихъ евреевъ рѣшались подавать жалобы въ первый департаментъ Сената. Цѣлый рядъ такихъ дѣлъ былъ разсмотрѣнъ Сенатомъ. Въ результатѣ долгихъ усилій, путемъ предъявленія различныхъ записокъ и въ порядкѣ личныхъ разговоровъ съ сенаторами и составителями докладовъ мнѣ удалось убѣдить Сенатъ, что неподчиненіе незаконному распоряженію губернатора не является признакомъ порочности даннаго лица и что, поэтому, законъ объ усиленной охранѣ не можетъ служить основаніемъ для выселенія евреевъ за то, что они, по мнѣнію губернатора, имѣютъ яко-бы незаконное отношеніе къ данной недвижимой собственности. Но и по существу Сенатъ, къ счастью, разъяснилъ, что еврей, имѣющій право проживать по правиламъ 3 мая въ деревняхъ, не лишенъ права осуществлять свое право проживанія, т. е. имѣть помѣщеніе, въ которомъ онъ могъ бы жить, и что аренда такого помѣщенія не противна вовсе закону 27 декабря 1884 г.