Съ большимъ удовлетвореніемъ я просматриваю время отъ времени этотъ отчетъ въ сознаніи того, что не мало моего труда положено было для ознакомленія Вебера и Кемпстера съ положеніемъ дѣла, — что и дало имъ возможность составить такой, можно сказать, рѣдкій по полкотѣ, по точности и по доказательности документъ. Въ отчетѣ содержатся заключенія другихъ членовъ комиссіи, посѣтившихъ другія мѣста Европы; между прочимъ, одного изъ нихъ, который успѣлъ съѣздить въ Одессу, во время пребыванія своего въ Румыніи и Галиціи. И вотъ, лучшее доказательство того, что значитъ непосредственное знакомство съ положеніемъ такой странной на американскій взглядъ проблемы, какъ еврейскій вопросъ: этотъ членъ комиссіи, не наблюдая и не изучая ни законодательства, ни примѣненія его къ евреямъ, повторяетъ то, съ чѣмъ Кемпстеръ, повидимому, пріѣхалъ въ Россію, — а именно, что положеніе евреевъ въ Россіи изображается въ прессѣ въ преувеличенно сгущенныхъ краскахъ, что вопросъ о чертѣ осѣдлости не имѣетъ значенія, такъ какъ эта черта осѣдлости, обнимая 15 губерній и Польшу, представляетъ собою пространство, на которомъ шестимилліонное населеніе можетъ въ достаточной мѣрѣ развить свою экономическую мощь, что экономическія силы евреи проявляютъ въ достаточной степени, и что сѣтованія, будто бы имъ тѣсно въ чертѣ осѣдлости, лишены всякаго основанія. Этотъ членъ комиссіи не былъ освѣдомленъ, что вся черта осѣдлости сводится къ отдѣльнымъ населеннымъ городскимъ пунктамъ, а отнюдь не къ пространству губерній, что въ селахъ и деревняхъ евреямъ жить нельзя, что евреи оттуда выселяются, что мѣстечки не имѣютъ никакого торгово-промышленнаго значенія, что тамъ люди задыхаются и коснѣютъ въ грязи и невѣжествѣ, что правительство никакихъ заботъ о благосостояніи мѣстечекъ не несетъ, что вся духовная жизнь евреевъ стѣснена и не только не можетъ быть рѣчи о развитіи экономической мощи, а, напротивъ, рѣчь идетъ объ экономическомъ вырожденіи цѣлаго народа, способнаго и къ физическому труду, и къ посреднической торговой работѣ, и къ умственному труду, на пользу не только свою, но и ближнихъ. Этотъ членъ комиссіи, очевидно, ознакомился съ еврейскимъ вопросомъ въ салонахъ богатыхъ евреевъ, куда онъ могъ проникнуть, будучи въ Одессѣ. По внѣшней обстановкѣ богатыхъ одесскихъ евреевъ (такъ же мало освѣдомленныхъ о положеніи евреевъ, какъ и американецъ — членъ комиссіи) и по разсказамъ американскихъ консуловъ, также бывавшихъ только въ этихъ салонахъ, онъ судилъ о положеніи 6 милліоновъ задыхающагося народа.
Что касается лично меня, то поѣздка въ сопровожденіи Вебера и Кемпстера была источникомъ большого воодушевленія въ моей работѣ на пользу моего народа, и я думаю, что для всякаго интеллигентнаго молодого человѣка, который имѣлъ въ виду принять участіе въ народной работѣ, не могло быть лучшей подготовки, какъ совершить поѣздку по чертѣ осѣдлости и на мѣстѣ ознакомиться съ положеніемъ тѣхъ, для которыхъ онъ собирался работать. Для меня, выросшаго въ Малороссіи, не въ этой ужасной тѣснотѣ литовскихъ городовъ, было новостью то, съ чѣмъ я встрѣтился теперь. Если я, за свое дѣтство и юность, научился любить еврейство за его высокій традиціонный духъ, то не научился любить самый народъ, не видя его передъ собой въ образѣ страдальца-мученика. И вотъ, послѣ этой поѣздки, я почувствовалъ себя сердцемъ и душой привязаннымъ не только къ духу, который въ теченіе тысячелѣтій держалъ этотъ народъ на поверхности исторіи, но и къ самой той совокупности, которая этимъ духомъ живетъ. И въ теченіе всей моей жизни передъ моими глазами вставали иногда картины, видѣнныя мною въ этой поѣздкѣ: и гродненскіе катальщики бревенъ на Нѣманѣ по поясъ въ водѣ, и блѣднолицые, изможденные, съ умными, живыми глазами мальчики, вертящіе машины въ типографіяхъ Ромма и другихъ въ Вильнѣ; и предметы закладовъ въ Бѣлостокѣ, въ учрежденіи безпроцентныхъ ссудъ, и изгнанники на Брестскомъ вокзалѣ въ Москвѣ. Изъ этой поѣздки я вынесъ какъ бы обѣтъ, данный самому себѣ, — стараться помочь матеріально и морально всѣмъ этимъ категоріямъ евреевъ. Впослѣдствіи, въ разныхъ общественныхъ организаціяхъ, при обсужденіи вопросовъ, касающихся помощи евреямъ, въ тѣхъ разнообразныхъ обстоятельствахъ, когда они въ ней нуждались, — въ случаѣ ли погромовъ, или экономическихъ кризисовъ или какихъ либо иныхъ бѣдствій, а потомъ по случаю войны, — мнѣ приходилось не разъ отстаивать необходимость оказывать непосредственную помощь отдѣльнымъ лицамъ — безъ предвзятыхъ тенденцій, а только во имя облегченія страданій отдѣльныхъ людей. Въ эти моменты, когда завязывалась острая борьба противъ меня и тѣхъ, кто раздѣлялъ мое настроеніе, презрительно называемое «благотворительствомъ» — картины человѣческихъ страданій, наблюденныя мною въ эту поѣздку, ни на минуту меня не оставляли.