— Пен, — говорю я, — могу я спросить, почему ты рассталась с папой Ника?
— Я тебе об этом рассказывала, — быстро отвечает она.
Вообще-то она упоминала о нем вскользь и, пожалуй, лишь то, что отец из него был никакой — «Он скорее позволил бы оттяпать себе ногу, чем сменить подгузник» — и что после их разрыва он переехал жить в Канаду. Когда я спросила, жив ли он еще, она пожала плечами: «Вроде бы».
— Ну да, немного, — говорю я. — Просто я подумала… может, произошло что-то конкретное?
— Типа последней капли? — Она поднимается со скамейки, поскольку Бобби скрывается из виду. — Ну да, был инцидент с супом…
— Что за инцидент?
Она хихикает:
— Я тебе рассказывала, что за фрукт был Брайан. Крутой архитектор, перетрахавший половину офиса, окруженный цыпочками, как он их называл…
— Так он спал с другими женщинами?
— Почти стопроцентно, — небрежно бросает Пенни, пристегивая поводок к ошейнику Бобби. — Но не в этом дело. В нашем кругу это повсеместно. Проблема состояла в том, как он воспринимал меня, понимаешь?
Я киваю, хотя на самом деле не понимаю. К нам подбегают девочки и просят купить мороженое. Иззи берет поводок Бобби, мы выходим из парка и направляемся к лотку.
— В наши дни так уже не принято, — продолжает Пенни, — но тогда начальники типа Брайана хотели, чтобы жена была «на хозяйстве». Ну, ты знаешь — этакая хлопотунья в фартучке, устраивающая ужины для коллег…
— Он ждал этого от тебя? Да не может быть! — восклицаю я.
— Увы, да, — хихикает она. — Значит, не представляешь, чтобы я доливала бокалы и разносила волованы?
— Ни за что.
— Что за болваны? — оборачивается Иззи.
— Волованы — маленькие пирожки с начинкой, скажем с грибами в сливочном соусе.
— Фу! — восклицает Мейв.
— Ты их готовила? — спрашиваю я.
Пару раз мне довелось отведать «экспериментальную» стряпню Пенни: ее «свинину в манго-маринаде», представляющую собой анемичные отбивные и ломтики фруктов в чаше сидра, а также лаймовый чизкейк консистенции мела для классной доски. Обычно она питается замороженными готовыми блюдами.
— Разумеется, нет, — заявляет она, когда мы пристраиваемся в хвост небольшой очереди к лотку с мороженым. — Но однажды Брайан позвонил с работы — а я тогда с малышом крутилась как белка в колесе — и сказал: «Пен, дорогая, сегодня к нам придут на ужин Роджер с Клео. Приготовь, пожалуйста, что-нибудь вкусненькое, а?»
— И что ты сделала?
— У меня была большая банка томатного супа, и я его разогрела, — с сияющей улыбкой говорит она. — Брайан зашел на кухню в тот момент, когда я разливала его по мискам — таким симпатичным, с ручной росписью, из Марракеша, — и говорит: «И это все, на что ты способна, Пенни?» А я говорю: «Нет, дорогой, не все…», достаю из холодильника кусок чеддера и швыряю ему в физиономию со словами: «Хотела еще тертым сыром посыпать, но хрен с ним!»