Иззи прибегает на кухню в ярком наряде, который девочки придумали вместе: желтый топ, красные брючки, боа из ядовито-зеленых перьев и максимальное количество безделушек, которое может нацепить на себя семилетняя девочка.
— Значит, Милли можно помогать тебе с выбором одежды, а маме нельзя? — подтруниваю я над ней, одновременно фотографируя ее на телефон.
— Да, потому что Милли разбирается в моде, — хихикает она.
— Пенни тоже разбирается, но ты и ей не разрешаешь выбирать наряды.
Иззи лукаво усмехается.
— Пенни сказала плохое слово на букву «х», — объявляет она, а Спенсер делает вид, что глубоко шокирован.
— Да ты что? Это возмутительно! А из-за чего?
— Из-за чего, мама? — Иззи смотрит на меня. — Она не хотела посыпать суп сыром?
— Боже мой, Иззи, это было несколько недель назад…
Разумеется, дети никогда не забывают, когда взрослые делают что-то неправильное. Они складывают это на полочку, снабдив соответствующей ссылкой, а потом достают оттуда с неописуемым восторгом.
— А что, разве в суп кладут сыр? — размышляет Спенсер, когда я рассказываю ему эту историю.
— Разумеется! — восклицаю я с притворным негодованием. — Сыр в томатном супе обязателен.
— Это ретрорецепт, — добавляет Энди, — но все именно так. Стоит попробовать, Спенсер. Только брать нужно дешевый чеддер…
— Спасибо за подсказку, папа, — он усмехается и поворачивается ко мне: — Как поживает дражайшая Пенни?
— У нее все отлично.
— Все еще встречается с музыкантом на лодке?
Он имеет в виду Хэмиша, у которого бархатные пиджаки, галстуки, грива седых волос и особая манера «подавать голос» (то есть он всегда говорит так, точно выступает перед публикой).
— По его словам, он композитор, — с улыбкой говорю я, — да, встречается, но насколько это серьезно, я не знаю…
— Он ведь гораздо моложе ее? — спрашивает Энди.
Меня удивляет, что он в курсе. До истории с Эстелл мои подруги никогда его не интересовали.
— Да, думаю, ему немногим за шестьдесят.
— Совсем старенький, — выдает Иззи.
— Все относительно, — важно замечает Спенсер, похлопывая ее по руке, а потом поворачивается ко мне: — Передавай ей от меня привет.
Спенсер с Милли собираются уезжать, а я стараюсь скрыть свое разочарование из-за того, что они не остаются на ночь. Но концерт в Эдинбурге — это чертовски заманчиво, и они, со всеми распрощавшись и расцеловавшись, отчаливают.
— Славно посидели, да? — говорю я.
— Да, — кивает Энди, который вдруг как-то сдувается.
— Жаль, что они пробыли так мало.
— Мне тоже.
Он вытирает стол и оглядывает кухню, точно раздумывая, что еще надо сделать. Иззи скрывается в своей комнате.