– Минутку, Виктор… Вы позволите без отчества? Благодарю… Так вот, Виктор, насчет этой записи… В вашем письме об этом не упоминается – что за запись? Какой разговор? Давайте уж начистоту – раз обратились к нам, за пазухой ничего оставлять не надо!
Поняв, что сболтнул лишнее – во всяком случае, преждевременно сболтнул, – Проперухин прикусил язык. Однако слово не воробей, как известно… И Семенов нехотя рассказал столичному «интеру» о ставших ему известными прежних грехах Алдошина.
Москвич ничего не записывал на аппаратуру, и пометок на бумаге не делал. Однако слушал очень внимательно – так что позже, уточняя детали, безошибочно называл и даты, и имена. И, выпытав все, доверительно похлопал Семенова по колену:
– Запись, Виктор! Мне нужна копия этой записи!
– Не дам! – уперся тот. – Ни к чему она вам! Там алдошинские грехи поминаются, а не самсоновские! А Миша, каким бы он не был, все же старый кореш!
Щербак настаивал, уговаривал – Семенов уперся, и ни в какую!
– Виктор, ну поймите, наконец! Вы обратились к нам официально, подписались под письмом. Вы же не анонимщик трусливый! Ваша заява к делу подшита будет. Со временем факт и обстоятельства записи на очных ставках подтверждать придется – закон есть закон, Виктор! Пословицу знаете русскую? Снявши голову, по волосам не плачут! Слыхали?
– Слыхал. Но запись не дам!
– Объясните внятно – почему?!
– А вы сами не понимаете, господин майор? Вам объяснять надо? Хорошо, объясню! Если ваша «контора» за Абвера, то есть за Самсонова, всерьез возьмется, то ему такой свидетель как я – поперек горла! Напустит на меня бандюганов, в девяностые годы недобитых – и хана Вите Семенову! Предъявят мне стукачество – и не будет у вас хорошего свидетеля! Не дам, господин майор!
Щербак решил изменить тактику:
– Ладно. Оставим пока эту тему, позже «перетрем». Что Самсонов ищет здесь? Ваши соображения?
– Без понятия, господин майор! Как Бог свят – не знаю! Мишка знает – у него спросите!
– Ну, а вы-то сами что думаете по этому поводу?
– Не знаю… Стоимость раритета меня смущает: представить себе не могу, за что можно одних комиссионных пять лямов баксов из кармана вынуть! Не считая московской квартирки, которая без этих комиссионных на лям американских рублей тянет!
– Предположения, Виктор! Вы же в антикварной теме! Торгуете, сами когда-то копарем были! Озвучьте! Давайте вместе подумаем – что это может быть?
– Не знаю… Если учесть специализацию Алдошина, то это должен быть какой-то японский раритет. Но цена! Древняя корона японских императоров? Не знаю, правда, были у них вообще короны… Ящик бриллиантов? Катаны мастеров Муромаса и Масамунэ – так они столько не стоят, хоть и очень дорогие, конечно… Нет, господин майор – не могу себе представить!