Казалось, что ничем не примечательная сама по себе горная порода пронизана целой сетью артерий и сосудов, по которым течет расплавленное серебро, хотя камень под ладонью был совершенно холодным. Прислонившись щекой к стене, я посмотрела на поверхность сбоку и поняла, что как бы близко к поверхности ни подходили эти серебристые прожилки, они все же не выходили наружу, словно бы оставаясь запечатанными под тонкой, прозрачной слюдой.
Тяжело вздохнув, я покосилась на озеро, что сияло тем же мягким светом, после – на оставляемые мною на камне лужицы, которые едва заметно светились, а потом принялась тщательно осматривать берег. Искала я все, что может гореть, – мокрая насквозь одежда и потихоньку усиливающийся озноб намекали на необходимость согреться как можно скорее. К сожалению, ничего подобного вокруг не обнаруживалось. Как и какого-либо пути с каменного берега.
Отлично! Вот она – цена трех чудес – смерть от переохлаждения или голода…
Меня охватили отчаянье и злость на саму себя. К месту всплыли сгоряча сказанные Альвином слова о том, что, если рядом не будет его или Харакаша, я себе шею сверну.
Как в воду глядел! Может, у него тайный дар предвидения? Ах, если бы, он бы наверняка предупредил меня о грядущем и не отпустил бы одну…
По телу прошла неприятная дрожь, да такая сильная, что клацнули зубы. Судорожно вдохнув, я принялась стаскивать с себя мокрую одежду. Где-то в памяти сидели крепко-накрепко вбитые нам, сопливым школьникам, правила поведения в экстренных ситуациях преподавателем по НВП и БЖД. Ох, знал бы он, в каких условиях одна из учениц вспомнит его наставления!
Представив лицо седоватого, вечно хмурого военрука, который вдруг узнает, что где-то в другом мире уже взрослая Эля, ставшая самой настоящей божественной протеже, чуть не утонула в светящемся ледяном озере, я хихикнула, снова стукнув зубами и окончательно избавившись от одежды, разложила ее на камнях и принялась за выжимание. Пальцы вначале слушались плохо, чуть посинев от холода, и я ругалась, не стесняясь в выражениях, и выкручивала тонкое белье, яростно шипя и чувствуя, как от физических усилий по телу разливается какое-никакое подобие тепла… Или же не от них?
«Если греться и сушить одежду негде – надевайте мокрое на себя, только сначала выжмите хорошенько. Если почувствуете через какое-то время жар, не торопитесь раздеваться. Ваше тело тут ваш враг. Кровь от теплых органов прильет к конечностям и остынет. Одежда, даже мокрая, позволит снизить потерю тепла. Двигайтесь не слишком интенсивно, без излишнего усердия, но двигайтесь. Не сидите и уж тем более не ложитесь на камни – так можно получить переохлаждение и без мокрой одежды…» – вспомнилось мне словно бы из какой-то другой, уже не моей жизни. Я, как наяву, услышала голос преподавателя – строгий, твердый, будто вбивающий в наши беззаботные головы науку о сохранении собственной шкуры. И ведь действительно вбил…