Вздохнув, я принялась изучать взглядом противоположный край, постепенно мирясь с тем фактом, что придется повернуть назад. Свеча догорала, и в какой-то момент я поняла, что, оставшись без своего маленького источника света, не окажусь в полной темноте. Привыкшие к отсутствию интенсивного освещения глаза стали различать идущий из провала свет, и я снова глянула вниз, надеясь увидеть его источник.
Внизу была вода. И если до этого я, ослепленная огнем свечи и светом божественной печати, видела лишь непроглядную темноту, то сейчас внизу я различала серебряную гладь озера, испускающего мягкий свет.
Вернуться, взять веревку и пару-тройку человек, чтоб подержали ее, пока буду спускаться, и я почти у цели, а там…
Мои размышления прервало почти забытое ощущение «резонанса» в груди, а следом – удар в спину. Достаточный для того, чтобы я кувыркнулась вперед головой в пролом, отчаянно, но безрезультатно пытаясь ухватиться за край.
Все, на что меня хватило, это коротко вдохнуть, прежде чем я врезалась в мерцающую гладь ледяной воды. Подвернутую ногу свело болезненной судорогой, отчего я, потеряв самообладание, принялась глупо барахтаться, чувствуя, как намокший и потяжелевший шерстяной плащ путается в ногах и облепляет тело. Воздух в легких моментально закончился, а вдохнуть я попросту не успела, уйдя с головой под воду. Пальцы рванули фибулу на плече, освобождая от цепких объятий шерстяной ткани. Оттолкнув плащ, я заработала руками и ногами, чувствуя жжение в легких и понимая, как быстро темнеет в глазах. Порывистый вдох. Вода накрыла меня с головой, и я, не помня себя, погребла к берегу, чтобы потом уже практически ползти по мелководью, откашливая воду.
Выбравшись на сухой камень, я уткнулась лицом в руки, пытаясь прийти в себя.
Кто-то или что-то столкнуло меня вниз. Я чудом не разбила себе голову о торчащие камни, чудом не захлебнулась в чертовом озере и – руки нащупали все еще висящие на поясе сумку и меч – чудом не потеряла свое снаряжение. Три чуда за неполные пять минут; кажется, моя удача может на этом исчерпать себя…
Я встала на четвереньки, ощутив разбирающий после купания в ледяной воде озноб, поднялась и наконец огляделась. Берег, на который я выбралась, был не чем иным, как цельным камнем, частью скалы, в недрах которой скрывалось озеро. Свечение воды никуда не исчезло, скорее даже усилилось, впрочем, светились и стены.
Сняв с себя набравшие воды сапоги и промокшие шерстяные носки, я проверила, что через туго затянутое горлышко поясной сумки не просочилось ни капли воды, и подошла поближе к стене.