Объем того, что могло быть высказано и что было высказано, таким об-разом, здесь не такой, как сегодня. И вместе с тем совершенно очевидно, что быть творящим насилие тоже относилось к качествам, с помощью которых сыскивалось признание или, по крайней мере, надежда на него. Большинство рассказов, на первый взгляд, кажутся слишком противоречивыми. Но это только если исходить из того, что люди действуют в соответствии со своими «установками» и что такие установки сильно связаны с идеологией, теориями и большими убеждениями. На самом деле люди поступают в соответствии, — и это книга покажет, — со своей верой в то, что от них эти поступки ожидаются. И это имеет гораздо меньше общего с абстрактными «мировоззрениями», чем с конкретными местами, целями и функциями действия, и прежде всего с группами, частью которых люди являются.
Итак, чтобы понять и суметь объяснить, почему немецкие солдаты в течение пяти лет вели войну с небывалым до сих пор ожесточением и позаботились о вспышке насилия, жертвами которого пали 50 миллионов человек и опустел целый континент, нужно знать, какими глазами они смотрели на свою войну.
В следующих главах сначала подробно пойдет речь о факторах, определявших и направлявших взгляды солдат, то есть об относительных рамках. Читательницы и читатели, не интересующиеся относительными рамками Третьего рейха и военнослужащих, но проявляющие любопытство к рассказам и диалогам солдат о насилии, технике, уничтожении, женщинах или фюрере, далее могут продолжать чтение сразу с соответствующих разделов. После детального описания точки зрения солдат на бои, убийства и смерть, в заключении мы сравним войну Вермахта с другими войнами, чтобы выяснить, что в этой войне было «национал-социалистическим», а что нет.
Результаты нашего исследования, о чем можно сказать уже в этом месте, будут иногда удивляющими.
Воина глазами солдат:
относительный рамочный анализ
Отчаяние, вы знаете, отчаяние — вот что мы ощутили вначале от того, что один человек может так обращаться с другим, потом это как-то отложилось. Да, именно так, не правда ли? И я даже потом видела по себе самой, что мы действительно стали относительно холоднее, как сейчас так красиво говорят.
Бывшая заключенная концентрационного лагеря Гузен.
Люди — не собаки Павлова. Они не реагируют условными рефлексами на заданный раздражитель. Между раздражением и реакцией у людей стоит нечто высоко специфическое, что определяет их сознание и отличает род людской от всех других живых существ. Люди оценивают то, что они воспринимают, и только на основе этой оценки приходят к выводам, решают и поступают. По-этому люди действуют не так, как считает марксистская теория, вовсе не на основе объективных условий, и не так, как полагали в течение длительного времени представители рациональной школы социальных и экономических наук: только с точки зрения расчета «затраты — выгоды». Война настолько же мало исходит из соображений «затраты — выгоды», насколько должна возникать из объективных условий.