Как видим, здесь Маркел угадал точно, но разве он мог догадаться об остальном? Узнай он истину — и Яшкиным делам пришел бы конец, но полное неведение уводило Маркела в сторону от главного вопроса. Им он считал Яшкино пьянство, но и тут во всем обвинял Костю, сбивавшего, как ему казалось, сына с пути, а потому Маркел не стал набрасываться на Яшку, подумав: пусть проспится, утром поговорю.
Но утром Яшка лишь хмуро молчал и думал только об одном: чтобы отец побыстрее отвязался. На послеобеда была назначена встреча с Костей, и Яшка знал, что тот явится, как всегда, с бутылкой и можно будет опохмелиться. Маркел, видя полное равнодушие сына к его словам, отступился от него, и Яшка тут же ушел. Даже не сказал, куда, что больше всего обидело Маркела, который чуть не плюнул Яшке вслед. Никаких надежд исправить сына не оставалось, говори не говори, он знай свое делает; единственное, за что еще хватался Маркел, была мысль о зиме. Зимой начнется охота, и, может быть, в лесу Яшка снова станет человеком. Там некому сбивать с пути, все при деле. Это сейчас гуляй сколько хочешь, вот он и поддался своему пропойце цыгану. А не будет его, и Яшка выправится.
Маркел торопил дни и утешал себя извечным мужицким утешением: бог даст, пронесет, авось повернет в другую сторону. И точно — повернуло.
Несмотря на полную внутреннюю схожесть, Яшка и Костя в обыденной жизни были людьми абсолютно разными. Яшка был вспыльчив, хотя с первого взгляда и не казался таким, тяготел к угрюмству и необщительности. Все держал в себе, не пускаясь ни в длинные разговоры, ни в объяснения, к деревенским слухам и пересудам не прислушивался, узнавая обо всем в последнюю очередь.
Костя, наоборот, принадлежал к той породе людей, которые встревают всюду и не пропускают ни одной маломальской новости. Он-то и принес весть, сразу взбудоражившую Яшку.
Околачиваясь в один из дней около райцентровского магазина, Костя услышал разговор, заставивший его тотчас навострить уши. Незнакомый мужик рассказывал столпившимся вокруг него любопытным, что к ним на овсы повадился ходить медведь. Эва, удивил, сказали мужику слушатели. Какой же медведь откажется пососать сладкие метелки? Они сейчас в самом соку — август. Оно, конечно, ответил мужик, если б медведь был как медведь, а ежели меченый? Тут слушатели вроде как не поверили. Это как же — меченый? Чернилами, что ли, как петух? Сами вы петухи, сказал мужик, а у медведя на шее то ли ошейник, то ли еще что. Сам видел? Чего нет, того нет, сосед рассказывал. Ну, тогда ясно! Сосед у тебя — соврет, недорого возьмет. Как же это он ошейник-то разглядел? Аль за уши медведя держал? На этот вопрос мужик ответить не мог, сказал: что слышал, то и слышал, а как сосед разглядел ошейник — это вы у него спросите.