Грохот внезапного выстрела сорвал их с мест. Ничего не соображая, но нутром осознав опасность, Яшка кинулся к берданке и не поверил глазам: цевье винтовки было расщеплено, а спусковой крючок свернулся на сторону, словно по нему изо всех сил ударили молотком. Яшка все понял: неизвестный стрелок с намерением бил по спусковой скобе, рассчитывая заклинить курок. И бил не простой пулей, а распиленной вдоль, которая дает сильный удар, — цевье-то на волоске держится.
И все же Яшка схватил винтовку, надеясь, что она как-нибудь да сработает, но выстрел был точным, и курок не нажимался. Матерясь, Яшка отшвырнул винтовку и поднял лежавший рядом с мешком топор, но в тот же момент грохнул еще один выстрел, и пуля чуть не вышибла топор из рук. Сопротивляться было бесполезно. Стрелявший не шутил, но пока только предупреждал, и это показывало, что он не намерен убивать Яшку. Впрочем, тот и сам уже догадался обо всем, в том числе и о главном — кому понадобилось заводить с ним эту опасную игру. И когда из-за деревьев вышли четверо, Яшка узнал всех.
Охотники шли цепью, как загонщики на облаве, держа ружья свободно и расслабленно, словно и не готовые к выстрелу, но когда перетрусивший Костя вдруг кинулся в кусты, грохнул третий выстрел, срезавший ветку перед самым носом у Кости и заставивший его замереть на месте.
Яшке Костина выходка была смешна. Нашел от кого бегать, дурак. Пускай спасибо скажет, что пожалели, а всадили бы заряд в задницу — тогда бы и отбегался. Сам Яшка никакого страха не ощущал, все перебивала душившая его злость и сознание полнейшего бессилия перед этими ненавистными ему людьми. А они подходили все ближе и ближе и наконец остановились. Один, отделившись, приблизился к столбом стоявшему Косте, взял его за шиворот, развернул и, поддав коленкой в зад, погнал перед собой. Поставил рядом с Яшкой и снова отошел к своим.
— Ну что, Яков, достукался? — сказал Фрол Ненашев. — Думал, ежели убег, дак и не найдем? А мы — вот они! Шельму-то, Яков, бог метит. А ты шельма и есть, истинно говорю. Пошто людям в душу-то нагадил? Мы ведь к тебе завсегда со всем расположением, а ты? Ну, не хотел жить по-нашему, дак и сказал бы. Не-ет! Хитрил, как уж крутился, все ружье зарабатывал. Нельзя тебе ружье доверять, Яков. И в тайге тебе делать нечего, так что уходи ты из нее подобру-поздорову.
— Тебе надо, ты и уходи, — дерзко ответил Яшка. — Твоя, что ли, тайга-то?
— Моя! Я в ней всю жизнь прожил, а тебя занесло злым ветром. Вредный ты для тайги человек, Яков.
— Да что ты с ним чикаешься, Фрол! — не выдержал один из охотников. — Привязать жердь — и дело с концом. И дружку заодно.